А Тед внезапно спросил, как будто его только теперь посетила эта мысль:
– Наверное, после Бостона жизнь в Вашингтоне показалась тебе ослепительно прекрасной?
Эшли торопливо качнула головой:
– Пожалуйста, оставим эту тему: и Вашингтон, и Бостон! – Но память уже начала свою работу, и всплыли давние картины. Вот Эшли получает диплом в академии. Вот Джессамин, божественно прекрасная в наряде невесты. А вот и ее собственная свадьба в самом шикарном ресторане. Уэрнер ухаживал за ней всего месяц, ставший самым счастливым временем в ее жизни.
Они познакомились, когда летели одним рейсом в Вашингтон, где Уэрнер защищал в правительстве интересы одной из химических корпораций. Ее моментально покорил этот властный, уверенный в себе мужчина. Он показался ей выдающейся личностью и ослепил роскошью столичной жизни, доступной лишь для узкого круга избранных. Эшли искренне верила в то, что женщина может лишь мечтать о таком муже. Судьба отпустила им неполный год, ставший сроком длиною в жизнь – причем для Уэрнера не только в переносном, но и в прямом смысле. И она заставила себя выбросить из головы дальнейшие воспоминания о своей жизни с Уэрнером.
Как можно убедительнее и тверже она сказала:
– Тед, я знаю, что ты торчишь дома, чтобы не оставлять меня одну, но поверь, в этом нет никакой нужды. Я не боюсь оставаться одна и не буду страдать от одиночества.
Ну, как прикажете ему объяснить, что Эшли давно мечтает о том, чтобы провести целый день одной? Что на протяжении всей своей семейной жизни она была лишена подобной роскоши? В те дни, когда у нее не было полетов в «Палм-Эйр», Уэрнер не позволял ей отлучиться ни на секунду. Она всегда должна была находиться у него на виду. А теперь Джессамин с Тедом пытаются пасти ее, словно заблудшую овцу.
Тед потянулся через стол, чтобы пожать Эшли руку.
– Тебе никогда не придется страдать от одиночества. Мы с Джесс позаботимся об этом.
Она осторожно отняла руку и открыла было рот, чтобы объяснить, что сейчас больше всего нуждается в одиночестве и покое, в возможности обдумать свою судьбу, которая сохранила ей жизнь в страшной катастрофе, уничтожившей больше сотни человек. Ведь иначе Эшли никогда не удастся избавиться от чувства вины. От вины выжившего человека. Но вместо этого она просто встала и принялась собирать посуду на поднос.
– Ступай займись своими делами, Тед! А я уберусь на кухне.
Он встал, с трудом скрывая радость и оттого чувствуя себя немного виноватым.
