Есть у меня и некоторые сомнения по поводу правильности выбранного маршрута. По Адыче и Яне до устья Бытантая мы доберёмся с удобствами вниз по течению, а вот потом четыреста километров подниматься, причем в трёх местах русло проходит через участки со сложным рельефом. Хотя, если мне не изменяет память, это одна из самых медленных рек. Нет, не помню наверняка. Однако перспектива путешествия через незнакомые места вызвала в душе спутницы моей жизни самый положительный отклик. Она, как и я, любит новые места и поездки.
В конце концов, если не выгребем против встречного течения, всегда можно рассчитывать на то, что возьмём лошадей у местных жителей. Есть у нас и серебряные украшения и отличные шкурки и немного металла в виде инструментов мы с собой везём. Хватит на наём вьючных животных. В этот раз мы отправляемся в дорогу отнюдь не налегке.
Ещё я закончил изготовление второго арбалета для жены. Усилие на нем сделал вполовину меньше, чем на своём и сразу приспособил его под стрельбу стальными шариками. Пока свинца не добуду. На зайчика, на уточку, на белку.
Тут как раз дошли до нас слухи о том, что в верховьях Адычи, на Эльгинском плоскогорье зажиточные стойбища, раньше бывшие друг с другом на ножах, дружно отказались платить ясак царю. Словом, стало там неспокойно и как дело повернётся, никто не знает. Собственно, в это время мы и двинулись в путь. Лёд с рек сошел, а половодье? Оно нам не помеха. Мы не собираемся выгребать против течения на стрежне. У бережка пойдём по Бытантаю. Время дорого.
Вниз по течению мы плыли быстро и без приключений. Ночевали всегда на левом берегу в палатке, а обед пропускали — уж очень лихо неслись. Жалко было задерживаться. И еще Яна, разбившаяся на множество рукавов могла запросто пронести нас мимо устья Бытантая, так что мы зорко всматривались в берег, стараясь не пропустить места поворота.
А вот дорога вверх по течению — это совсем другое дело. Я грёб двумя вёслами спиной вперёд — специально приготовил уключины с выносами, как на лодках для академической гребли. Айтал правила, сидя на корме. Она ловко держала лодку в области медленного течения, так что продвигались мы уверенно.
Иногда менялись местами, но ненадолго — жена всё таки заметно слабее меня и её усилиями продвижение шло медленней. Но, шебутная, она и есть шебутная. Всё то ей хочется попробовать.
На первых от своего устья полутораста километров эта река в моё время считалась судоходной. Наверное, и сейчас это так. Во всяком случае русский коч нам тут встретился. Об этих судёнышках в наше время разное толкуют. Так что мне было интересно глянуть своими глазами. Дело в том, что на старинных изображениях или современных реконструкциях коч, идущий на вёслах мне не встречался, а между тем эти судёнышки поднимались вверх по рекам. А о том, что к плаванию против ветра они не были приспособлены, исследователи заявляют в один голос.
