Конечно, в XII веке в медицине особенно не разбирались, но лечить раны умели, ибо раны были обычным явлением.
И здесь упоминание бобра является поразительно точной, исторически верной деталью, ибо только тысячу раз про мытый к воде мех бобра, а не иного животного, был пригоден для вытирания раны (о, фальсификатор «Слова», - ты был гениален!).
Этот пример довольно ясно показывает, как глубоко различно понимают «Слово» натуралист и филолог. Для филолога бобровый рукав - это только аксессуар одежды и все, смысл речения для него остается книгой за семью печатями, для натуралиста - это жизненная деталь, сцепленная железной логикой с излагаемым. Автор «Слова» неспроста сказал «бебрян рукав», и, конечно, те, кто считает «Слово» хвалебной песнью, никогда не поймут его.
Оба упоминания о белке нам кажутся чрезвычайно сомнительными. Многие в «растекашеться мыслию по древу» (17) усмотрели упоминание о белке. Предполагалось, что «мыслию» - это испорченное во время переписки «мысию», а «мытью» в некоторых местах называют белку.
Это совершенно абсурдное предположение; с предположениями об описках можно доказать все, что угодно.
Трудно поверить, что критическая мысль современного исследователя может так легко поверить, что «мыслию» - это «мысию», а «мысию, - это «мышию» в Псковской губ. А ведь рядом упомянуто «мыслено древо», образ древней поэтики, существовавший и у скандинавов и разъясняющий «мыслию» самым исчерпывающим образом.
В другом месте упоминание о «белке» «более точно и определенно: «емляху дань по беле от двора» (331). Но и здесь еще вопрос является ли «бель» - белкой, сходство - это еще не доказательство, называют же в Москвe француженок с именем «Blanch» - «Белка». Если же мы обратимся к старинным источникам, то увидим, что нашу белку называли то векшей, то веверицей.
Но не только эти номенклатурные соображения заставляют нас отбросить белку, - против нее внутренний смысл фразы. Шкурка белки «по ценности почти ничто и теперь, а прежде, когда ее было больше, она изобиловала. Достаточно указать, что в гривне насчитывали 1000 белок.
Ясно, что певец, говоря о дани со двора «по беле», хотел указать на всю тяжесть ее, но белка - это буквально грош. В некоторых источниках мы находим, что «белью», по-видимому, называли зимнюю шкуру горностая. Но и цена горностая в те времена была невысока. Значит, «бель» - что-то другое, тем более, что горностай и сейчас на Украине не так уж редок.
