Волшебник сморщился от этих воспоминаний. И почему-то вдруг подумал о том, куда бы мог поступить тот, ради кого лишилась жизни единственная женщина, которой он смог доверить все на свете, даже самого себя.
Лили Эванс — Снейп мысленно никогда не называл ее по фамилии мужа — была его лучше подругой, скрашивая одиночество, даря надежду, вселяя уверенность в свои силы.
И то, как она распорядилась своей жизнью после их ссоры, как она пожертвовала собой ради своего отпрыска, который сейчас неизвестно где находился, и, скорее всего, радовался жизни, когда ее уже не было…
«Я не буду думать об этом мелком ничтожном наследнике Поттера».
Но тихий, едва слышный голос в такие моменты нашептывал ему, выползая из самых глубин подсознания: «Это „мелкое и ничтожное существо“, прежде всего, сын женщины, которая была для тебя самым близким другом… И Лили, отдавшая за него свою жизнь, никогда не простит тебя, если ты не позаботишься о нем».
И, как обычно, Снейп отмахивался от него, делая вид, что не слышит.
Когда он уже собрался подняться из уютного кресла и отправиться на ночное бдение в лабораторию, чтобы довести до ума очередное экспериментальное зелье, в голове прозвучал предупреждающий сигнал магии. Кто-то вторгся на территорию дома в Тупике Прядильщика. И не просто топтался у входа, а нагло стучал в двери, несмотря на чары отвода глаз, наложенные на его дом.
С тех пор как у него появились собственные комнаты в Хогвартсе, в мрачном и неуютном доме в Тупике он почти не появлялся. И все равно накладывал сложные чары защиты. И вот, спустя два с лишним года, они вдруг сработали.
Призвав свою уличную мантию, Снейп, от души сыпанув дымолетный порошок в камин, быстро шагнул в зеленое пламя.
Какого же было его удивление, когда он, очутившись в пыльной гостиной заброшенного и от этого еще более мрачного дома, увидел, что на пороге стояла та, кого он меньше всего ожидал встретить в этой жизни.
Петуния Дурсль, устав стучать в запертую дверь, без сил прислонилась спиной к стене, бездумно глядя на унылую улицу, заставленную двухэтажными каменными коттеджами почему-то одинакового темно-серого цвета.
Когда-то и ее семья жила в одном из таких домов. И ей очень не нравилось вспоминать то время, особенно свою жгучую зависть и страх, которые она испытывала к сестре, когда та узнала, что стала волшебницей. А уж как носились с Лили родители! Порой, напрочь забывая о том, что есть и вторая дочь — послушная, прилежная, лучшая ученица в школе, не доставляющая хлопот Петуния…
