— По местам!
Первокурсник Питер из «Жабы» с ошалелым видом — оттого, что еще жив, — широко улыбается. На прошлой неделе он бросил свою подружку, и Кара подхватила его проворнее, чем туфли «Манолос» на распродаже.
— Придержи своих лошадей, футбольная Барби, — сухо замечаю я.
Питер смеется, словно ничего смешнее в жизни не слышал.
Кара бросает на него убийственный взгляд, и он давится собственным смехом.
Надо отдать ей должное: она хорошо выдрессировала его всего за одну неделю.
Лиза с театрально накрашенными глазами и сигаретой ходит взад-вперед и рассеянно говорит по сотовому. Она отбрасывает назад длинные темные волосы и делает глоток пива с привкусом джина и тоника из спрятанной в бумажный пакет банки.
Пить такую дрянь? Лиза иногда очень меня удивляет.
— Я тоже буду скучать, дорогой, — шепчет она в телефон и закатывает глаза.
— Кто это? — спрашиваю я.
— Стюарт, — отвечает она одними губами.
— Ах да.
— Значит, так, друзья! — хлопнув в ладоши, привлекает общее внимание Кара. — Садимся и едем!
— Ш-ш-ш! — шипит Лиза. — Я говорю с Гарри.
С Гарри? Мне показалось, она разговаривала со Стюартом.
Мы все поднимаемся в фургон, горя желанием бурно начать выходные.
Когда Бонни выезжает на шоссе, положив руки на руль в положении «на десять часов» и «на два часа», меня захлестывает теплое, не поддающееся определению чувство. Ощущение такое, будто впервые за целую неделю я сижу неподвижно, не обремененная никакими обязанностями и окруженная людьми, которых люблю. Пусть это звучит банально, но мало что в жизни сравнится с удовольствием от общения с друзьями. И одно из этих «мало» — находиться с ними в начале пути к трехдневному забытью.
— Вы ни за что не угадаете, что я слышала, — обращается к нам Кара, выдернув меня из моих грез.
— Пива? — спрашивает, ни к кому конкретно не обращаясь, Горячий Роб и открывает установленный в фургоне холодильник.
— Что бы вы сделали, если бы узнали, что это пиво разлито в колумбийских потогонных заведениях людьми, работающими по четырнадцать часов в день без перерыва на посещение туалета и практически бесплатно, лишь для того, чтобы принести прибыль бессердечным империалистам и транснациональным корпорациям? И не говоря уже об ущербе, который эти заводы наносят окружающей среде. — Активист Адам умолкает.
Горячий Роб смотрит на него с досадой.
— Хочешь пива? — снова спрашивает он.
— Да, давай, — отвечает Адам, протягивая руку. Бонни слышит, как эти двое с треском открывают банки, и с угрозой смотрит на них в зеркало заднего вида.
