Я щиплю подвявшую зелень и заедаю ее мясным ассорти. Именно это я ем по три раза в день последние два с половиной года, поскольку в столовой, как я выяснила, нет другого блюда, которое, при минимальном количестве калорий, гарантировало бы оптимальную питательную ценность. Все остальное здесь несъедобно (пастуший пирог), неопознаваемо (чана масала[5]) или содержит 31 грамм жира на порцию.
Мы с Лизой обедаем в перерыве между посещением курсов «Местная флора» и «Поэты-физики» — выбранных нами лишь из необходимости окончить колледж. «Закупочный» период, когда мы выбираем предметы, случается дважды в год, в начале семестра. Хоть это и звучит заманчиво, как распродажа со склада «Барнис», но в действительности никакого сравнения не выдерживает. В течение двух недель задерганные студенты Йеля посещают все занятия, которые показались им более-менее привлекательными, когда они озабоченно вскрывали списки в середине июля. В среднем число пробных занятий составляет двести сорок семь за две недели. Когда эти четырнадцать дней истекают, студенты останавливают свой выбор на том, что зацепило их больше всего. Этот процесс настолько возбуждает — правда-правда, — что не оставляет времени на обед. Однако мы с Лизой на третьем году академического ада относимся к нему гораздо спокойнее.
Мы встретились, чтобы обсудить, среди прочего, причины отсутствия звонка от Максвелла, а также «за» и «против» того, спать ли ей с новым преподавателем — или даже с преподавателями. Лиза не путается с простыми двадцатитрехлетними смертными. Она предпочитает мужчин, озабоченных академической карьерой (то есть уже тринадцатый год пишущих диссертацию), которые возят ее в Милфорд на фильмы типа «Хиросима, моя любовь», чтобы не засветиться с ней в Нью-Хейвене, и дарят на День святого Валентина сочинения Жан-Поля Сартра. Короче говоря, они ужасны — если только не трахают тебя на столе в аудитории для старшекурсников.
— Я ненавижу свою жизнь, — говорит она, садясь и разбрасывая по всему столу книги и конспекты.
— Правда? — отвечаю я, едва оторвавшись от своей малоаппетитной зелени. — И я свою ненавижу. Говори первая. Твои проблемы всегда значительнее и скандальнее.
— Моя новая, так сказать, спальня — философский факультет. Это так… так… интеллектуально стимулирует, — начинает Лиза.
— «Интеллектуально» — новое название клитора? — с ухмылкой спрашиваю я.
— Нет, — возмущенно отвечает она. — Просто там у меня два любовника, и я зашла в тупик. Передо мной столько дорог. По какой же мне идти?
