22 мая 1880. Четверг
Боже, скоро ль в Японию! Надоела Россия, то есть надоело безделье, как горькая редька! Кажется, скоро одурею! <...>
23 мая 1880. Пятница
Утром — отец Гавриил Сретенский, принесший восемнадцать рублей; это и есть сегодня за целый день! Значит, истощились сборы! Потом — Игуменья Рождественского монастыря, мать Серафима, привезшая малое архиерейское облачение. Граф Евфимий Васильевич Путятин и Ольга Евфимовна. Обрадовался им очень. Они — проездом в имение Глебово, в Подольской губернии. На Панихиду по Императрице в Чудов Монастырь. Преосвященный Амбросий служил Обедню. Митрополит приехал в средине службы. После Обедни вышли служить Панихиду — Митрополит и три Викария, шестнадцать митр и камилавок (вплоть до Алтаря). В церкви были генерал-губернатор князь Долгоруков, стоявший по левую руку, несколько впереди всех, и все московские высшие власти (в мундирах). После службы — к Преосвященному Фило- фею Киевскому, сегодня приехавшему из Петербурга, на пути в Киев. Там же был Высокопреосвященный Макарий; пришли сенатор Федор Петрович Корнилов и Грот, академик, — депутаты по Пушкинскому памятнику, открытие которого, значит, откладывается по Высочайшему приказу. Дома — целый день скука. Обед в сообществе отца Ивана — родного Преосвященного Алексия. В восемь часов — к графу Путятину, остановившемуся в доме графа Орлова-Давыдова на Страстном бульваре. Целый вечер до одиннадцати часов провел там.
Разговор о Грузине и проекте Миссионерской Академии Митрополита Филарета, о Пашкове и письме Преосвященного Фео-фана («попы в черной и белой шляпе»).
26 мая 1880. Понедельник
<...> Осматривал Филаретовское Женское Училище, для духовных девочек. Там теперь живут триста сорок, ходят, кажется, с сотню. Видели девушек — в столовой, за чаем; в церкви, за молитвой; в зале, где я им сказал несколько слов; видели их классы, дортуары, умывальные. Все вообще производит очень хорошее впечатление. Заведение осматривали как оно есть — нас не ждали (разбросанные по окнам учебники)...Чистота везде (и в этом, и во всех женских заведениях) — необыкновенная. Не забыть бы сказать Марии Александровне Черкасовой об ее товарке Завары- киной: «Пусть»-де «сама о своих нуждах пишет». Велела также напомнить о ней Марье Николаевне Струве — отцы знакомы были, кажется.
27 мая 1880. Вторник
<...> Заехали в Классическую Женскую Гимназию Мадам Фишер. Видели половину воспитанниц. Я поблагодарил их за пожертвование для Миссии. Осмотрели комнаты; попросили сыграть на фортепиано, что сделали две племянницы Преос-вященного Алексия с двумя классными дамами, в восемь рук. Осмотрели сад, видели куропаток. Заведение — очень серьезное. Готовятся женщины серьезные по образованию, которые будут в состоянии приготовлять и мальчиков к поступлению в гимназии. Дай Бог процветания! Вернувшись, продолжал укупоривать вещи. Была Всенощная — Отдания Пасхи; но я только мимобеганьем слышал пение Ирмосов «Воскресения День»; в церковь, к несчастью, некогда было. Приготовили к отсылке восемнадцать ящиков; гимназисты-карапузы сделали надписи. После Всенощной вечером позвали к Преосвященному, где пили чай М-me Фишер с воспитанницами — человек восемь; они часто бывают у Владыки; «Мы — саранча Саввинского Подворья», — пошутила М-me Фишер. С Филиппычем, келейником Владыки, съездили в баню, на ЭТОТ раз очень хорошую, только полы и скамейки — каменные (холодно); цена — пятнадцать копеек. Лег спать с головною болью — от усталости, должно быть.
