— Его имя Гален, мое — Карл, а тебя как зовут? — Карл, воспитанный графом Гарриком, отцом Галена, умел говорить прямо.
— Амисия, — выпалила девушка, но тут же сообразила, что опять допустила промах, и прикусила губу. Такое редкое имя во всей округе носила только она одна. Чего доброго, они догадаются, что она и есть дочь хозяйки замка, наследница всего поместья.
С высоты своего роста Гален присматривался к юной красавице, оглядывая ее всю от пышных волос, вопреки требованиям приличий не убранных в косы, до кончиков маленьких ступней, торчавших из-под аккуратно расправленных юбок. Хотя другие девушки в семнадцать лет были уже давно выданы замуж, эта милашка, по всей видимости, мало что смыслила в жизни. Она безотчетно шла на страшный риск, ища знакомства с посторонними мужчинами. Гален понимал, что они с ней по положению равны, но не мог ни выдать себя, ни открыто признать эту гостью. О чем же в таком случае с ней можно было вести беседу?
Молчание затянулось. Амисия и сама лихорадочно придумывала, как бы поддержать разговор; наконец, перед ней забрезжил еще не вполне ясный план. Дело в том, что когда она со своими спутниками поутру отправлялась в лес, из замка выехал еще кое-кто. Тот человек вез поклажу, которая наверняка должна была заинтересовать собратьев Робина Гуда. Амисия решилась:
— Гилфрей из замка Дунгельд — настоящий злодей. Он отнимает у людей последнее.
Она с надеждой подняла глаза, но лица мужчин приняли непроницаемое выражение. И все же она не оставила затею удержать их здесь подольше: сперва пригласила их в свое уютное убежище, а теперь указала достойную их устремлений цель. Она не раз рисовала в мечтах прекрасного героя, защитника простых людей; почему бы этому герою заодно не обратить свои стрелы и против ее обидчика, Темного Лорда?
Галена в который уже раз позабавила эта девушка, но он тщательно скрывал свои впечатления. Неужели ей невдомек, что никто из деревенских жителей не посмел бы называть своего лорда просто по имени? Она явно не продумала заранее, как лучше скрыть свое истинное происхождение; видно, ей пока не довелось узнать, как живут другие. Гален терялся в догадках: не из-за этой ли девушки их призвали в Дунгельд, не она ли была причиной каких-то бед? А может, ее простодушие посеяло раздоры среди обитателей замка? Как бы то ни было, они не могли ей открыться, и для всех было бы лучше, если бы она как можно скорее вернулась к себе, за каменные стены.
