Настоятельница. По уставу дверь должна быть закрыта, дитя
мое.
Бланш. Я... Я... Я думала... (С призвуком наигранного оживления в голосе.) Я просто ничего не видела в темноте, матушка. Настоятельница. А что вам нужно видеть для сна? Бланш. Мне... Мне... Мне не спится.
Настоятельница. Ночи в монастыре короткие. Хорошая монахиня, как хороший солдат, должна уметь засыпать когда надо. Те, кто молод и здоров, как вы, со временем приобретают такую привычку. Бланш. Простите меня, магушка... Настоятельница. Забудем эту детскую провинность.
Настоятельница уходит, закрыв дверь. Бланш медлит немного и наконец снова приоткрывает дверь. Настоятельница возвращается, замечает это, останавливается, потом идет дальше, не закрыв двери.
Сцена IV
В лазарете Мария от Воплощения и Врачу изголовья настоятельницы.
Врач. Боюсь, что больше мы ничего не можем сделать... Вы слишком многого требуете от нас, мать моя. Я же не Господь всемилостивый...
Настоятельница смотрит на него и тут же отводит глаза. Она говорит укоризненным тоном и с какой-то ребячливой оживленностью, в которой сквозит плохо скрываемый страх.
Настоятельница. Неужто? Вы уверены? А я думала... Вчера я поела супу не только без отвращения, но почти с удовольствием, разве не так, мать Мария?
Мать Мария. Ваше Преподобие говорит правду... Настоятельница. Откровенно говоря, я даже чувствую себя гораздо лучше, чем во время предыдущего приступа. Мне всегда становится хуже при наступлении жары, такая уж у меня особенность. Ваш предшественник, бедный покойный господин Ланнелонг, это хорошо знал. Вот разразится гроза, и вы увидите, мне сразу станет легче...
Врач переглядывается с матерью Марией от Воплощения.
Врач. Я только хотел сказать, что было бы неплохо не принимать
больше лекарств и предоставить природе поработать самой, не гнать мокроты... Quieta поп movere[7].
Мать Мария. Да сохранит вас Бог для нас, мать моя!
Глаза настоятельницы неподвижно уставлены в пол, лицо ее мрачно. Наконец она произносит
словно про себя.
Настоятельница. Предаю себя воле Его, на исцеление или на смерть.
Врач с матерью Марией уходят.
Сцена V
Коридор перед лазаретом.
Врач. Я сожалею, что подумал вслух в присутствии преподобной настоятельницы...
Мать Мария. Не сожалейте ни о чем. Если бы у вас было больше опыта с такими обителями, как наша, вы бы знали, что с полным спокойствием умирают монахини только двух разрядов: самые святые и самые негодные.
Врач. Но я полагал, что Вера...
