2 Заказ 142
Бэби труднее пришлось. Как только времена смутные маленькой горной страны достигли, дела у табунщика пошли неважно. Кони его все чаще проигрывать стали. Лучших‑то варяги всякие пораскупи- ли, иные сами от табуна отбились. А те, что остались, за лишнее ведерко овса жилы, видно, рвать не хотели. Так или иначе, а народу на скачки меньше приходить стало, сборы упали. Табунщик жалование не повышал, куда там, даже то, что положено, и то не всякий месяц платил.
От этого, наверное, и стала бестолковость конская сильно раздражать Бэби. На дрессировках все вроде как надо, а попадут на ипподром, особенно на чужой — все у них наперекосяк. Бэби‑то со стороны виднее. Начал он, было, объяснять коням, как скакать следует, советы разные полезные давать. А они ржут. Он им дело говорит, а они, знай, ржут, заливаются. Ну, что с них взять — кони… Спасибо не лягнул никто.
Табунщик с дрессировщиком тоже хороши. Бэби быстро понял, что в скачках они понимают гораздо хуже него. Пока Все хорошо было, он с этим еще как‑то мирился. А как побеждать реже стали, он им, конечно, растолковать решил, что не так и почему. Так ведь тупые — не поняли. Придираться стали. «Иди, — говорят, — своим делом занимайся. Кони вон недовольны, новые подковы копыта трут»… Чего ж удивляться, что у таких тупых хозяев кони бестолочи…
Табунщик все‑таки из этого разговора выводы сделал и вообще перестал выдавать жалованье. А жить‑то надо. Стал Бэби всякой мелочью приторговывать. То вина солнечного с выездных скачек привезет, то еще чего. Концы с концами сводил, но расти опять перестал. Наоборот, как‑то скукожился внутренне.
Особенно волновало Бэби то, что все его друзья старинные уже чего‑то добились: кто пекарню открыл, кто мастерскую… Кузнец, вон, без году неделя как сюда перебрался, а живет припеваючи. Один он не у дел, хоть и родственник, и…
И, как это ни странно, про трудности его старые друзья знали, но никто работу Бэби не предложил ни в пекарне, ни в мастерской. Ведь они сами были там главными. А Бэби мог бы там быть тоже только главным потому, что он лучше всех разбирался в хлебопечении и в качестве работы ремесленников. Он бы сразу объяснил мастерам, что они практически все делают неправильно. Надо полагать, друзья его слишком хорошо знали и не хотели ничего менять, чтобы оставаться с ним в дружеских отношениях.
Кузнец знал Бэби гораздо хуже. А может он вообще его не знал. Может быть ему просто казалось, что он знает Бэби? Как бы там ни было, Кузнец помнил добро и не любил оставаться в долгу. Он решил помочь Бэби.
