Через несколько часов стемнело, а он все сидел, не меняя позы. У него в голове не укладывалось, как быть дальше. Очень не хотелось идти к себе, но уже темнело, и медлить дольше было нельзя. Мелькнула мысль отправиться в Визжащую Хижину, переночевать там, но он отбросил ее - это место не годилось для жилья… Поначалу в Хижине присутствовали и мебель и шторы и прочие атрибуты быта, но с тех пор, как к нему присоединились друзья-анимаги, последняя утварь была доломана и разнесена чуть ли не в клочья их бурными играми и забавами. Так что ему по любому придется ночевать в гриффиндорской спальне…
Люпин встал и медленно поплелся в замок. Филч недовольно забурчал, он уже собирался закрывать входные двери на ночь. До отбоя оставалось минут пятнадцать, когда Ремус ввалился в спальню. Первое, что бросилось в глаза, это задернутые наглухо пологи кроватей приятелей. Его собственная была отодвинута впритык к самой дальней стене, видимо, символизируя собой отторжение его от остальных обитателей спальни.
Люпин всю ночь проворочался без сна, а когда под утро забылся коротким сном, по пробуждении комната была пуста - все отправились на завтрак.
Гриффиндорский стол тихонько гудел, обсуждая вчерашнее происшествие. Мародеры сидели отдельной кучкой, периодически разражаясь взрывами демонстративного хохота. Эванс недобрительно косилась на шумную троицу и сочувственно поглядывала на своего коллегу. Люпин понял, что его не простят, и сколько будет продолжаться этот бойкот неизвестно, возможно, что и до конца учебы. Но, как говорится, вымолвленное слово не пикси - обратно в клетку не загонишь. Придется жить дальше, тем более, что ему было не до переживаний - приближалось полнолуние.
Глава 2
Экзамен по ЗОТИ был вторым по списку из десяти обязательных предметов. Это значило, что впереди еще целый месяц подготовки и сдачи. Но Ремусу было немного не до зубрежки. Мало того, что теперь он был абсолютно одинок - его дружки так и не простили ему выходки со снятыми баллами и сорванным шоу «Раздень врага догола» - так еще и мысль о том, что он будет пребывать в полнолуние один в Визжащей Хижине, не давала ему покоя. Не сказать, что он вообще осознавал, что с ним были какие-то другие существа в бытность его оборотнем - как правило, утром он ничего абсолютно не мог вспомнить, несмотря на восторженные рассказы приятелей о классно проведенном времени, о том как весело было бродить по окрестностям Хогсмида и по всей территории Хогвартса. Он не мог вспомнить, было ли ему весело, страшно или грустно - ничего! Вполне возможно, что его волчья ипостась и вела себя легко и непринужденно в компании оленя, собаки и крысы, но Ремусу-человеку этого понять было не дано. Наутро после трансформации он испытывал лишь сильную боль во всем теле, ломоту в костях и был весь в ссадинах и царапинах, которые потом залечивал зельем, выданным ему мадам Помфри. Ему помогала лишь мысль, что рядом с ним кто-то есть, что он не один.
