Я, не раздумывая, прыгнул в воду. Но бамбуковый хлыстик был уже далеко. Ботинки предательски вязли в иле. Я с трудом выдергивал ноги. Грязь чмокала, и со дна стремительно вырывались цепочкой воздушные пузыри. Как бусинки, они нанизывались на невидимую нитку.
На мое счастье, конец удилища зацепился за куст сусака, и я успел схватить леску. Тяжелая рыба дернулась, и тонкая леска, словно острая бритва, разрезала мне руку. Показалась кровь. Я медленно двинулся к мостику, подтягивая к себе рыбу.
— Держи крепче!
— Знаю!
Я слышал от опытных рыболовов, что крупную рыбу надо обязательно вытащить из воды. Стоит ей глотнуть воздуха, как она сразу перестает сопротивляться. Я так и сделал. Подмотал еще больше лески и высоко вскинул руку.
Из воды показалась маленькая голова карпа. Большие медные пятаки ярко горели на спине.
— Тащи!
— Спасибо, что подсказала. Без тебя бы я не знал, что делать.
Я вытащил карпа на берег. С мокрых брюк стекала вода. Я посмотрел на грязные ботинки, оторванную подметку, и мне стало не по себе. Придется теперь объяснять дяде Макарию, почему прыгнул в реку. Мама будет сидеть рядом и говорить, что без отца я от рук отбился. Ее совсем не слушаю. Играю в футбол и рву ботинки. На мне все горит — это ее любимое выражение. Ну разве я виноват, что подметка оторвалась? Значит, пришло ей время! А потом, ботинки могли оказаться бракованными. Бывает же так! Я потрогал рукой грязную подметку.
Настя засмеялась. Ей смешно!
— Вспомнила, как ты бегал по воде!
— Ну смейся! Почему перестала? Смейся громче!
Мне пришлось сесть на траву и заняться ботинками. Чуть пошевельнул ногой, а из дырочек для шнурков льется черная грязь.
— Я не верила, что в вашей реке есть рыба! — сказала Настя, немного помолчав. — Переоденься.
— Не пойду в школу. Разведу костер и обсушусь.
— Я останусь с тобой!
— Зачем ты мне нужна? Прогул поставят!
— Ну и пусть! Я виновата. Надо было мне прыгать. Я струсила. У тебя есть спички?
— Нет.
— Посиди. Я сбегаю на дорогу. Остановлю машину и попрошу. У курящих всегда есть спички.
Я согласился. Не могу же я в грязных и мокрых брюках идти в школу или заявиться домой. Там за своими книжками сидит дядя Макарий. Зачем он приехал? Добивается, чтобы его приняли на курсы экскаваторщиков. Что нашел хорошего в этой работе? Если он настоящий летчик — должен летать! Почему он не идет в гражданскую авиацию? Сейчас много хороших самолетов построили. Есть ИЛ-18, ТУ-104. Баскет не верит, что дядя Макарий был летчиком-истребителем. Если бы я не видел у дяди летного планшета, тоже бы не верил!
