А тот, словно бы прочтя Петяшины мысли, издал короткий, суховатый смешок:
— Ничего, сейчас и тобой займемся! Ну-ко, глянь-ко…
Опустив взгляд, Петяша увидел, что и сам одет уже в точно такую же — только шоколадно-коричневую — «тройку». На голове, судя по ощущениям, появилась шляпа, ногам в туфлях, почти не поменявших облик, сделалось заметно уютнее, а в боковом кармане пиджака, куда он немедленно полез за куревом, обнаружился вместо сигаретной пачки тяжелый, монструазных размеров серебряный портсигар с вензелем П-А-Л посреди крышки и серебряная же зажигалка «zippo» с тем же точно вензелем, только поменьше, согласно разнице в габаритах.
— И не серебро это вовсе, а платина, — сварливо-назидательно сказал Колченогий. — Я ж не жадина какой, в самом деле. Открой. Вон, нажми на пимпочку.
Найдя «пимпочку» и нажав ее, Петяша обнаружил, что портсигар недаром раза в полтора превосходит габаритами все, виденные им до сих пор. Внутри находились отличные темного цвета гаванские сигары из не слишком больших. Приложен к ним был и соответствующего калибра мундштук светлого янтаря, опоясанный тремя серебристыми кольцами.
Все, как выражался кто-то из русских, известных на рубеже XIX–XX веков писателей, смешалось в Петяшиной бедной голове. Потрясенный внезапностью перемены, он едва нашел в себе силы закурить.
— Ты еще во внутреннем кармане посмотри, — посоветовал Колченогий. — Вещь! Кто понимает, конечно.
Полезши за пазуху, Петяша нашел во внутреннем кармане пиджака украшенную все тем же вензелем увесистую — неужели тоже платиновая? сколько ж это все стоить может? — фляжку, граммов этак на двести пятьдесят емкостью. Отвинтил пробку, глотнул…
— Уххх… ты! Это чего?
— Коньяк, — просто пояснил Колченогий. — Без названия. Мой личный.
Выпивка, блаженным теплом разлившаяся по жилам, помогла малость упорядочить мысли, и Петяша наконец-то задал первый из множества назревших вопросов:
— Слушай! Почему надо было от той старушки ноги делать? Вроде она ничего такого не…
Колченогий усмехнулся.
— Кабы она тебе выпить в благодарность предложила, ты бы согласился?
Петяша подумал.
— Ну… наверное, согласился бы.
— На то и было рассчитано. Они с наркошей из соседней квартиры, «внучком» ее то бишь… хе, названным… на жизнь так зарабатывают. Выбирает она на улице, кто поприличней выглядит, зовет как бы по хозяйству помочь… А потом как обычно: водочки ему с клофелинчиком, деньги с одежкой себе, а «внучек» помощничка топориком по дурной башке… Пятерых уже обработали и до сих пор не попались. Метода у них продуманная… — Тут Колченогий заметил некоторое недоверие в Петяшином взгляде: уж больно дика казалась история о старушке, убивающей молодых состоятельных сограждан топором. — Не веришь, так вернись, выпей с ними. Убедись, на здоровьичко.
