— Кстати, — заинтересовался Димыч, — а отчего это вы нынче у Николая в такой немилости? Отчего он, по-вашему, перестал вас… поддерживать? И зачем вообще допустил, чтобы его в «скворешник» упекли?
Флейшман пожал плечами.
— Мало ли… Мне кажется, он очень боялся вашего друга… Может быть, надеялся таким образом от него спрятаться. А может, просто от замешательства, а потом было уже поздно сопротивляться. К нему, как к буйному, вероятно, применили уж очень… оглушающую химиотерапию. Пару дней после того, как это случилось, он еще держался, я это чувствовал, а потом… — Флейшман тяжко вздохнул. — Потом у меня возобновились приступы. Знаете, а вот насчет девушки вашего друга… Она что, и до сих пор с ним?
Димыч несколько нетерпеливо кивнул.
— Вообще, Николай был способен на изготовление такого вот… зомби. Но, если она до сих пор… функционирует, он к ее созданию непричастен. Этот ваш друг — он, по-вашему, вправду так уж ни на что не годен? Подумайте; Николай очень боялся его. Говорил, будто он не человек и даже не демон, а нечто третье, непонятное, сильное и опасное… Впрочем, это могло быть сказано просто в помрачении рассудка, с ним такое случалось. Но, с другой стороны, Николай, подобно всем душевнобольным, доверял только собственным чувст… ва… а-а…
На последнем слове фраза оборвалась, перейдя в знакомый уже Димычу негромкий, сдавленный хрип, почти тут же и смолкший. Димыч ощутил легкий укол досады. Впрочем, ладно, плевать. Флейшман, пожалуй, уже сообщил все, что мог…
Бросив взгляд на обмякшее под одеялом тело, он секунду поразмыслил, пожал плечами и двинулся прочь из квартиры.
Вот уж третий день без толку биясь над началом нового романа, Петяша пребывал в черной, безысходной досаде, усугублявшейся еще пакостным ощущением того, что и дальше лучше не будет.
Как же быть?
Если он, Петяша, так и не сможет больше прийти в нормальный рабочий настрой, то имеющиеся деньги, особенно при Катиных с Елкой аппетитах, скоро подойдут к логическому завершению, и что дальше? Несколько пролистанных во время утренней прогулки газет с объявлениями о найме на работу ясно показали, что надежды подыскать пристойное место почти ноль…
Петяша стиснул зубы. Ладно. В конце концов, все хорошо. Непонятности с неприятностями, судя по всему, кончились; финансов хватит, должно бы хватить, минимум месяца на три… Да что ему, свинтусу, еще от жизни надо?! Любимые женщины с ним, помогают по мере сил; куда с добром!
