2. В темном углу комнаты стоит тростниковая корзинка, и маленький Аарон спрашивает: - Что это, для кого, зачем? А мама: - Ничего не говори, сынок, нельзя спрашивать.
3. Последняя ночь. Последний раз Иохаведа дает грудь своему сыну, чтобы не был он голоден.
4. Уже время. Она идет. Укладывает его в корзинку и выносит из дому. Известно ли ей уже то место над рекою, где оставит она тростниковую корзинку? Сколько раз выбирала - положу его здесь, нет - там, нет - может вон там.
5. Идет. Торопится ли, или опять замедляет шаг? Далеко ли к реке от дома Амрама?
Знает ли Амрам, что это сегодня, сейчас, уже? Отослала ли она Аарона куда дальше, чтобы играл тот с другими детьми, чтобы не знал?
6. Всматривается ли, вышагивая, в личико Моисея, или же смотрит только перед собою? Бежит или движется медленно, шаг за шагом, за шагом шаг?
7. Встретила ли кого на своем пути, спросившего: - Куда несешь свою дочь? А она:
- Это не дочь, а сын, и несу я его к реке. Иду утопить там моего мальчика.
8. Присаживалась ли она по пути на камне или пне, чтобы отдохнуть: - Не могу уже, так тяжело это бремя; вчера был так легонек, мой малыш, отчего же сегодня так отяжелели мои ноги и так ослабели руки?
9. Говорила ли к нему, и что ему говорила, сознавая как всякая мать, что дитя ничего не понимает, но ведь все поймет?
10. Разные познал я правды, и те и иные о том, что было когда-то и как было, лишь не знаю, которую выбрать среди многих, чтобы это была правда единственная моя, и окончательная о том, что случилось три тысячи лет назад.
ХVII
1. Я видел немало детей, вижу их и теперь. Когда спрашиваю пестунку сколько уже ребенку, а та отвечает, что три месяца, думаю: - Таким был Моисей, когда Иохаведа несла его к реке, и таким был я, и ты. Каждый был таким.
2. Я не ученый, не знаю, какими были дворцы и храмы в Египте - они были разными в разные времена. Но знаю, что там, где жили дети бедных, было темно и тесно.
Как и в наши дни.
3. Я не прятал детей от солдат врага, но могу догадаться, что Иохаведа не выносила Моисея на воздух слишком уж часто. И потому он знал лучше ночь чем день.
4. Представляю себе как дитя жмурится от удивления, глядя на зеленые деревья и на высокое небо; как глубоко дышит, полной грудью втягивая воздух и радуется, что целый мир светел, велик и весел - правда, не для всех, ибо когда подобен солнцу, а когда ночи без звезд.
5. Малыш Моисей глядит, морщит лобик, аукается, радуется и тянет к матери ручки, потом зевает, молкнет и начинает сосать палец. Каждый человек был таким, - в древности, в наши дни, всегда и везде.
