– Скоро, – ответил Грант. – Однако ты отклонилась от темы, Лиззи. У тебя ведь сложности с деньгами, не так ли?
– Да, я предвижу, что они возникнут.
– Почему же ты отказываешься принять дружескую помощь?
Элизабет действительно находилась в отчаянном положении. Она готова была к кому угодно обратиться за помощью, умолять, валяться в ногах. Но Элизабет не была уверена, что может взять взаймы у Гранта. Ведь она не знала, когда вернет долг и сможет ли вернуть его вообще.
Кроме того, зная Гранта, она сомневалась, что он располагает необходимой суммой. Часть денег Элизабет должна была внести уже в этом месяце. Однако эти затраты были ничтожны в сравнении с теми, что предстояли, чтобы обеспечить уход за больным Джейком. Какой бы отчаянной ни представлялась ситуация, Элизабет не могла позволить кануть в эту бездонную пропасть скудным сбережениям Гранта. Последние полтора года жизни прошли для нее в отчаянной борьбе за существование. Оставалось лишь робко надеяться на перемены.
Грант вновь подпер голову рукой.
– Может быть, тебе поискать другую работу, Лиззи, – предложил он. – Менеджер ресторана не единственная на свете профессия.
– Но это все, что я умею, – ответила Элизабет.
– Э, брось, – махнул рукой Грант. – Даже если так, почему бы тебе не попытаться занять, например, место своей начальницы? Ведь ты, кажется, сама говорила, что весной ее переводят в ваш филиал на западном побережье? У тебя был бы более удобный график, да и зарплата, наверное, побольше.
Элизабет рассмеялась:
– Что ты! Мадж Холт никогда не даст мне рекомендацию на эту должность.
Слова Элизабет давали лишь приблизительное представление о тех сложностях, с которыми она сталкивалась на службе. На самом деле она чувствовала себя, как скалолаз, балансирующий на краю обрыва. Рядом стоит Мадж Холт, которая только и ждет, чтобы она соскользнула в пропасть. Мысль, что страховочные ремни могут оказаться непрочными, вызывала у Элизабет приступ дурноты.
Зазвонил телефон, стоявший на ночном столике. Не в силах ни с кем говорить, Элизабет воспользовалась помощью автоответчика. Однако в таких случаях она обычно чувствовала себя неловко и, дождавшись очередного звонка, все-таки сняла телефонную трубку.
Ей тут же пришлось пожалеть об этом. В трубке звучал отрывистый голос Мадж Холт. Элизабет слушала ее, время от времени кивая какому-то пятнышку на обоях, словно представляя на этом месте лицо сидящей напротив начальницы. Наконец получив возможность самой вставить словечко, Элизабет ответила: «Я уже выхожу…» Мадж бросила трубку, не тратя на нее более своего драгоценного внимания.
