Испытания продолжились с наступлением темноты. Установка показала уже тягу в сто тонн, а рёв струи даже с расстояния в два километра оглушал. В едва заметном на фоне звёздного неба километровом фонтане пыли часто проскальзывали красноватые искорки. Сергей предположил, что это светятся раскалённые от ударов о скалы мелкие камешки, увлечённые потоком гелия. К счастью, на лагерь они теперь не падали, но возникло опасение, что эти осколки могут вызвать пожар в долине. Ничего, однако, страшного не произошло, и после перерыва и короткого совещания решено было попробовать дать полную возможную мощность, определяемую только мощностью накачки.
Снова взревел рукотворный гейзер, затряслась земля, словно опять началось землетрясение.
— Есть двести тонн! — прокричал Сергей, — прибавляю!
— Петя! Какая мощь! — воодушевлёно воскликнула в ответ Лида.
А Пётр просто проорал:
— Ура!
И тут всё оборвалось. Наступившая тишина оглушила, только через несколько минуту к людям вернулся слух, и до них донеслось пока ещё несмелое кваканье лягушек с озера и кряканье перепуганных шумом уток.
— Серёжа, что случилось? — спросил Пётр терзающего клавиатуру компа товарища.
— Связь пропала, какая-то неисправность. Нужно туда сходить.
— Пошли, только я фонари…
— Батарейки свежие поставьте! — сказал Павел.
— Осторожнее… ребята! — напутствовала москвичей и Лида.
Причина сбоя оказалось простой и очевидной: упавший с неба довольно крупный камень вдребезги разбил Сережин комп. Ничего другого не оставалось, как ложиться спать. Однако, сон не шёл: слишком много впечатлений оставили успешные испытания. Дух захватывало от открывающихся перспектив. Так бы ребята и проговорили до утра, но руководитель экспедиции, прозорливо дав коллективу обменяться первыми впечатлениями, объявил отбой.
Павел Васильевич уже, было, задремал в своём спальнике, когда в его первые, ещё неясные сонные видения вдруг вторгся Лидин голос:
— Дядя Паша! Вы не спите?
— Я проснулся, — честно ответил г. Самсонов и открыл глаза.
В проёме открывшейся дверки пилотской кабины белым пятном маячило Лидино лицо.
— Извините, дядя Паша! Скажите, а эти снарки, они все одинаковые?
— Да, до сих пор все были одинаковые.
— Значит, мой, ну, тот, который я нашла, тоже может работать в двигателе?
— Конечно!
— Дядь Паша, а можно вы его поставите в двигатель того… самолёта, что вы конструируете? Мне Петя рассказывал…. Мне бы очень хотелось!
— Да, пожалуйста!
— Спасибо, спокойной ночи!
