Вокс ушла. Я перешел некую запретную границу и напугал ее. В оцепенении я подал Банкво сигнал, и он вернул меня внутрь корабля.
13
В одиночестве я поднимался к Глазу через мрак и таинство корабля, преодолевая уровень за уровнем. Сокрушительное молчание продолжалось. Мне ужасно недоставало Вокс. До сих пор я никогда не чувствовал такого полного одиночества. Не осознавал, насколько привык к ее присутствию, и не представлял, каким ударом для меня станет ее уход. За те несколько дней, пока она скрывалась во мне, наличие двух душ в одном мозгу стало восприниматься как нормальное состояние, и одиночество внутри моего черепа теперь казалось неправильным.
Неподалеку от того места, где палуба экипажа сужалась, переходя в изгиб Глаза, из полутьмы совершенно неожиданно выступила стройная фигура.
— Капитан.
Голова моя была полна мыслями о Вокс, и он застал меня врасплох. Я в испуге отскочил.
— Господи!
— Это я, Булгар. Что вы так испугались, капитан? Всего лишь Булгар.
— Оставь меня.
— Нет. Постойте, капитан! Пожалуйста, подождите.
Он схватил меня за руку, не давая вырваться. Я остановился и повернулся к нему, дрожа от ярости и удивления.
Булгар, дружок Роучера, был мягкий человек с тихим голосом, широким ртом, оливковой кожей и большими грустными глазами. Они с Роучером бороздили небеса, когда меня еще и на свете не было. Они хорошо дополняли друг друга. Роучер был маленький и твердый, словно фрукт, сотни лет пролежавший на солнце, а Булгар — маленький, мягкий, на вид сдобный и мясистый. Вместе они представляли собой законченное, нерасторжимое целое. Я прекрасно представлял себе, как они лежат рядом на койке, подключившись друг к другу: один человек в двух телах, связанные еще теснее, чем мы с Вокс.
С усилием, но я сумел взять себя в руки. И спросил отрывисто:
— В чем дело, Булгар?
— Уделите мне минутку, капитан. Нужно поговорить.
— Мы и так разговариваем. Чего тебе нужно от меня?
— Сбежавшая матрица, сэр.
По-видимому, моя реакция была сильнее, чем он ожидал. Глаза у него расширились, он отступил на пару шагов и облизнул губы.
— Мы интересуемся, капитан… интересуемся, как идут поиски… есть ли у вас хоть какое-то представление, где может быть матрица…
— Кто это «мы», Булгар? — сухо спросил я.
— Роучер. Я. И другие. Но в основном Роучер, сэр.
— А-а… Значит, Роучер хочет знать, где матрица.
Коротышка придвинулся ближе, вглядываясь в меня, как будто пытался различить Вокс под маской моего нарочито бесстрастного лица. Неужели он знал? И все остальные тоже? Мне хотелось крикнуть: «Её здесь больше нет, она ушла, покинула меня, сбежала в космос!» Но, по-видимому, Роучера и его дружка беспокоило не то, что Вокс нашла убежище во мне.
