— Ну, уж если даже папа… — протянула девочка. — А…
— Ладно, погоди, сейчас ещё попробую, — бородач напрягся, надул щеки, слегка порозовел от натуги — и на спине серого конька закачалась сухонькая востроглазая старушка в широком темном сарафане, белой вышитой наивным крестиком рубахе и туго повязанном платке.
— Ой! — девочка всплеснула руками и закисла от смеха. — Нянька Ненила!
— Драгош, предупреждать же надо, я чуть с лошади не свалился!
Дети дружно обернулись и жадно уставились на едущих вслед за ними мужчин. Один, чуть постарше, румяный, смешливый, давился беззвучным хохотом; второй, совсем молодой, темноволосый, взъерошенный, испуганно таращился на невесть откуда взявшуюся бабульку. Та немного полюбовалась на произведенное впечатление, затем лихо вытерла пальцем крючковатый нос и размашисто погрозила парню.
— Вот ужо я тебя! Будешь знать, как Алейку-белошвейку в лес за цветами водить! — голос у старушки оказался высоким, дребезжащим — ну совсем ничего общего с хрипловатым баском давешнего "охранника".
— Точно, Петар, — совсем развеселился старший мужчина, — вот узнает нянька Ненила, что ты с Алейкой уже давно… хм-м… веночки плетешь — вмиг оженит!
— И впрямь оженит, дядька Смеян! — радостно захихикала Полеля. — Она ещё третьего дня грозилась, что его учителю деду Перенегу нажалуется! А Алейку в светелке заперла. Эх, на свадебке погуляем!..
Юный Петар исподтишка показал девочке кулак. Подумал — и показал второй грозящей ему пальцем старушонке. Та, не растерявшись, бойко высунула язык, затем подмигнула — и вместо нее парню уже грозил худым пальцем сморщенный длиннобородый старичок крайне волшебного вида в широкой синей мантии и высокой шапке.
— Оженим! — каркнул старичок. — Как есть оженим!!
— Вот если бы ты, Драгош, обернувшись моим учителем, ещё и колдовать смог, как он… — с мстительным удовольствием протянул обиженный Петар, которого уже который день доставали и развеселой Алейкой, и бабкой Ненилой, державшей в строгости весь великокняжеский двор, и грядущей свадьбой (чур, меня! чур!).
Долгобородый старичок ничуть не смутился и скорчил препротивную рожу. Юный Петар вспыхнул, а Смеян и Полеля едва не заплакали от смеха.
— Это у меня пока времени нет, — сообщил дедок, хитро поглядывая на своих спутников. — Занят я сильно, вот что. Но скоро…
Ну да, ну да, несмотря на проявившиеся наконец-то долгожданные способности, всё, что маленький Драгомир мог, так это ловко перекидываться хоть в куст, хоть в камень, хоть в звонаря с храмовой колокольни. Однако ни единого заклинания даже из тех, что он вызубрил заранее, в преддверии, так сказать, грядущих чародейских талантов, у мальчика толком не выходило. Вернее так: что-то, в общем-то, получалось, но уж совершенно вкривь и вкось.
