— Ты впустую тратишь время, Тиффани! Между нами ничего нет, и, если желаешь услышать мое мнение на этот счет, никогда не будет.
Уфф, ты сказал это, Олли. Почему, о почему Эми не может превратиться в муху на этой стене? Почему лежит печальная и одинокая в доме у Люсинды, а в утешение ей только вчерашний наряд и чашка с остывшим кофе?
Густо покрасневший Орландо шел на интервью с журналисткой из новозеландского женского журнала. Он винил себя за то, что был так резок с Тиффани. Он был уверен, что Билл покажет ему где раки зимуют, когда все узнает — а это было неизбежно. Тиффани непременно всем сообщит, что Орландо — ублюдок номер один, а потом вся съемочная команда будет упрекать его в том, что он втянул личную жизнь на площадку. Ситуация проигрышная, как ни крути. А теперь ему еще предстоит отвечатьна вопросы об искусстве, жизни, сексе и его любимойразновидности итальянской пасты. А он был похож на обнищавшего фермера-овцевода и знал, что каждый сантиметр его убогой запущенной бородки и красных глаз будет брошен на растерзание читательской аудитории. О Эми, где же ты, когда ты мне так нужна?
Джейн Сайкс была в обтягивающей мини-юбке и очках, которые носили разве что школьные учительницы в голливудских фильмах. Она словно ждала, когда кто-нибудь, сняв их, скажет «Господи, вы так красивы, мисс Сайкс»… Но никто пока не догадался сделать это.
— Итак, мистер Рок, давайте оставим формальности. Я — Джейн Сайкс, и мои читательницы хотели бы узнать вас получше, почувствовать, что знают вас. Поэтому давайте ближе к телу… Что на вас надето, когда вы ложитесь в постель?
Только «надето» прозвучало совсем как «детка». Журналистка была дерзка и бесстрашна. В интересах своих читательниц она не позволит Орландо дурачить себя какой-нибудь старой пижамой, «которую мне купила мама». А ведь это чистейшая правда! За исключением, конечно, тех случаев, когда рядом была Эми. Мисс Сайкс не успокоится, пока не услышит что-нибудь типа «ничего, кроме презерватива». (Вспомните, какое сейчас время, мистер Рок, моим читательницам нравится видеть своих секс-символов раздетыми, но… политически осознанными.)
Орландо пошел на компромисс.
— Обычно шелковые трусы на резинке, но когда жарко, ничего. — Он поиграет в эту игру, насколько у него хватит терпения.
— О-о-о-очень хорошо, мистер Рок, — она бросила взгляд поверх роговой оправы очков.
— Пожалуйста, называйте меня Орландо.
— О'кей, Орландо. Признаете ли вы, что разрыв вашего брака отчасти связан с отжившими и аполитичными образами, которые вы воплощаете на экране? Например, мистер Рочестер, который, как всем нам известно, не только садист, но и женоненавистник до мозга костей.
