Но и Сафонову нельзя спускать подобного тона.
Надобно действовать. Но как?
Ответ нашелся только на следующее утро.
Выйти из состава дирекции Музыкального общества, что означало одновременный выход и из дирекции консерватории.
Это будет замечено всеми, и Сафонову придется несладко. Хотя, если честно, Сафонов — очень деятельный и умный директор. Равноценной замены ему сейчас нет. Он хорошо управляется с делами, педагоги слушаются его, студенты слегка побаиваются. Лучшего директора и не найти. Так пусть же он правит своим маленьким царством! Зачем мешать? Зачем вмешиваться?
Господи, пусть все идет так, как должно идти. Пусть Сафонов руководит консерваторией. Кажется, сей крест ему по плечу.
Петр Ильич письменно уведомил Сафонова о своем выходе из дирекции.
Брандукова он жалел как жертву огромной, незаслуженной несправедливости.
«Но, в конце концов, хороший, энергический, полный амбиции директор консерватории важнее для ее благополучия, чем тот или другой виолончельный профессор. Сафонов же, не будучи мне лично особенно симпатичен, выказал превосходнейшие административные способности и большое рвение к делу», — написал Чайковский в письме баронессе фон Мекк.
Обида оставила еще один шрам на душе. Вспоминая случай с Брандуковым, он плакал.
С годами он плакал все чаще и чаще. Стал слаб на слезы.
На место профессора по классу виолончели Сафонов пригласил Альфреда Эдмундовича фон Глена, который очень скоро занял должность помощника директора.
Василий Ильич Сафонов стремился окружить себя верными, надежными людьми.
Это правильно — ведь в кругу своих чувствуешь себя гораздо спокойнее.
Детство — прекрасная пора, ни отчего-то все дети торопятся поскорее вырасти.
Письмо было отправлено из Монбелиара некоей мадемуазель Ф. Дюрбах.
Он никогда не бывал в Монбелиаре, но название города показалось ему знакомым. Монбелиар… Монбелиар… ах, Монбелиар, владение герцогов Вюртенбергских, оттуда родом императрица Мария Федоровна, вторая супруга Павла Первого. Да, да — об этом ему в детстве говорила Фанни. Фанни очень гордилась тем. что родилась в одном городе с…
Неужели Фанни?!
Боже мой, сколько лет прошло — разве она еще жива?!
Вполне возможно — она была так молода, когда он был ребенком. Разница в возрасте, должно быть, не более двадцати лет…
— Да, это Фанни! — воскликнул он, перечитывая адрес отправителя. — Фанни!
Руки задрожали так сильно, что аккуратно вскрыть конверт не удалось — он разорвал его как придется, торопясь поскорее вытащить письмо.
