— А что ж ты меня не позвал?!! — рявкнул на паренька старшина.
— Дык, это… — смутился боец. — Найти вас никак не могли…
Старшина лишь махнул рукой и направился к шлюзовой камере, которая служила источником немалого дохода. Открывание гермодверей, по любому поводу и без, категорически запрещалось. Соблюдение непроницаемости было вопросом жизни и смерти. Радиационная пыль, мутанты и атаки неприятеля являлись достаточным аргументом для того, чтобы массивные ворота оставались наглухо закрытыми, а использовался лишь узкий коридорчик с автоматизированной системой шлюзов и камерой дезактивации. Но такие коридоры имелись далеко не везде. Поэтому те станции-счастливицы, которые владели выходами на поверхность, не только в любое время пропускали за добычей своих сталкеров, но и брали за это немалую пошлину с чужих. Через окошко из бронированного стекла можно было легко разглядеть численность и вид скопившихся у ворот существ. В прежние времена, когда работала внешняя фотокамера, не требовалось даже выходить к первой двери, но уже лет десять как сложная видеотехника приказала долго жить.
Крепкий удар подкованным ботинком по шлюзовой двери сразу прекратил дробь с внешней стороны, и там воцарилась полная тишина, но в голове старшины шум все еще раздавался.
— Открывайте скорей! У нас раненый! — у окошка маячили две фигуры.
— Люди, — пробормотал сменный и задумчиво посмотрел в сторону Семенова. — Да-а-а уж… раненый… — протянул он. — И угораздило заступить старшим именно сегодня…
По створке снова ударили. Мужчина очнулся.
— Пароль! — потребовал старшина.
— Какой пароль?!
За дверью послышался слабый стон. А может, это жалобно отозвалась больная голова.
— Мы не с вашей станции… Мы вообще не с Ганзы…
— Вход тридцать патронов. С человека.
— Открывай скорей, сукин ты сын! Получишь вдвое!
Начальник смены тяжело вздохнул и развернулся, чтобы отойти от входа в шлюзовую. Дверь камеры очистки медленно закрылась за ним.
— Ладно… — мужчина сделал еще пару шагов и остановился, пытаясь собраться с мыслями. — Кирюхин, Власов, готовьте раствор! Сейчас этих, с поверхности, будете чистить! Потом в карантин их. А я пошел докладывать о незваных гостях.
* * *
На станции Сталинская, бессменной столице северо-востока Красной ветки, жизнь текла по привычному распорядку. Казалось, что смены руководства никто и не заметил. Или на эту смену всем было просто плевать. Общественные учреждения — баня, грибные плантации, детский сад, лазарет, столовая — работали по заведенному графику. Даже лозунги, столь любимые прежним секретарем Анатолием Лыковым, продолжали висеть на своих местах, пересекая пространство между колоннами и призывая трудящихся что-то там усилить, укрепить, умножить, да и вообще решительнее ковать победу коммунизма. Вот, вероятно, этим сталинцы и занимались, потому что праздношатающихся людей заметно не было, и только посередине платформы прохаживались два красноармейца.
