…Через час весь Авалон огласили звуки серебряных труб герольдов, созывавших "честную публику" на увеселения. На Ипподроме – колоссальном поле в десять миль в диаметре, обнесенном разноцветными трибунами с мягкими креслами – состоялся великолепный рыцарский турнир. Рыцари Круглого Стола – в белоснежных плащах, серебристых доспехах, в высоких шлемах с плюмажем из страусовых перьев, на белоснежных же жеребцах – показывали свои мастерство, преломляя копья между собой и со всяким, кто бросит им вызов, под ликующий гром толпы. Первый среди Рыцарей – сам Король – гарцевал в таком же одеянии, только на шлеме его красовалась корона. Изящно одетые Дамы махали платочками и одаряли сплетенными из цветов венками копья победителей. Многочисленные слуги разносили прохладное разбавленное вино и горячие пирожки зрителям. Развевались тысячи флагов с гербами рыцарей, гремели барабаны. Ясное голубое небо не предвещало непогоды.
Королю не было равных на этом турнире. Несмотря на свой возраст – а ему стукнуло уже под 60 – он ловко держался в седле и без всякой посторонней помощи сбивал с коней своих противников. Не было равных ему и в поединках на мечах или в единоборстве. Народ гордился своим Королем и не раз теплый и насыщенный ароматами воздух прорезали звуки толпы, скандировавшей "Роланд! Роланд! Роланд!".
На этом фоне черным пятном смотрелся Риккаред. Он сидел в королевской ложе и о чем-то мрачно размышлял, даже не глядя на состязания. Казалось, они его совершенно не интересовали, как и его собственная жена и дети… Он задумчиво рисовал что-то на каменном помосте ножнами меча и не проронил за все время турнира ни слова. Его не раз звали показать своё мастерство на поле, но он даже не поднимал своего взгляда. Белокурая Элвин в шелковом розовом платье с высоким конусовидным убором на голове, сидевшая рядом, несколько раз бросала на пасынка неприязненные взгляды и поджимала губы, но ничего не говорила, делая вид что наблюдает за играми. Её собственного сына, Роланда-младшего, не было. Он сказался больным…
Король как всегда представлял собой воплощение галантности. Каждую победу он посвящал своей Даме, подъезжая на коне к Королевской Ложе и склоняя свое длинное копье перед Королевой, для получения очередного венка из белоснежных роз… Что думал в тот момент Король, пожалуй, сказать не смог бы никто – его лицо было закрыто сплошным шлемом и даже глаз не было видно. Движения его были как всегда энергичны, изящны, стремительны. Он был в своей стихии…
