Я не понимал, зачем Арту понадобилось показывать мне эту историю болезни. Посмотрел я и заключение патолаборатории. Делал анализ доктор Сандерсон. Заключение было коротко и ясно: макрогистология— норма, микрогистология — норма. Я вернул историю болезни на место и пошел обратно к себе в лабораторию. Придя туда, я не переставал думать — в чем же, собственно, суть дела? Не знаю, что именно натолкнуло меня на мысль о микрофотографии.
Как и многие другие больницы, Линкольнская сохраняет все свои патослайды. Слайды хранятся в длинных ящиках, напоминающих библиотечную картотеку. Я подошел к соответствующему ящичку и нашел нужный слайд. Взял его с собой в микроскопную, где в ряд стояли десять микроскопов. Один был не занят; я положил туда свой слайд. И сразу увидел, что тут что-то не то.
Слайд был зенкер-формалиновой окраски, которая употребляется лишь при специальной диагностике. Обычно употребляется гематоксилиновая-эозиновая. В тех же случаях, когда по какой-то причине применена зенкер-формалиновая краска, причина объясняется в заключении патологоанатома. Но Сандерсон даже не упомянул, что слайд был окрашен необычно.
Сам собой напрашивался вывод, что слайд подменили. Я взглянул на ярлык. Нет, почерк, вне всякого сомнения, Сандерсона. Что же произошло? Сразу же на ум пришли возможные объяснения: он просто забыл отметить, что была употреблена необычная окраска. Или что произошла какая-то вполне допустимая путаница. Но ни одно из этих объяснений не было в достаточной мере убедительным. Я думал над этим все время и с трудом дождался шести часов, когда встретил Арта на стоянке. Он выразил желание заехать в какой-нибудь бар подальше от больницы, где мы могли бы поговорить. По дороге он спросил меня:
— Прочел?
— Да, — ответил я. — Весьма любопытно! Слайд подлинный?
— Ты хочешь спросить, был ли взят соскоб у Сьюзен Блак? Нет!
— Тебе следовало бы быть поосторожней. Окраска не та, мог бы нарваться на неприятность. Откуда этот слайд?
Арт усмехнулся:
— Из научно-исследовательского института биологии.
— А кто произвел подмену?
— Сандерсон. Мы тогда были еще новичками в этом виде спорта. Это он придумал подменить слайд и записать в заключении «микрогистология — норма». Теперь мы действуем более тонко. Каждый раз, когда Сандерсон получает на исследование соскоб, где все в норме, он делает несколько лишних слайдов и держит их про запас.
— Не понимаю, — сказал я, — ты хочешь сказать, что вы с Сандерсоном действуете сообща?
