— Ты что-то бледный, — сказал Хэмонд.
— Да нет, все в порядке.
— Мы даже не обследовали тебя толком на предмет гематомы. Станет плохо, скажи, не строй из себя героя.
Мы немного подождали у входа в шоковое отделение.
— Что должно произойти? — спросил Хэмонд.
— Я не уверен, но, по-моему, сюда должны привезти одного, негра и одну девицу.
— Грека Джонса? Он замешан в этой истории?
По правде говоря, я был почти уверен, что избил меня Грек Джонс. Но подробности, предшествующие этому событию, были подернуты туманом. Этого следовало ожидать. Не скажу, чтобы у меня была настоящая ретроградная амнезия — явление обычное при сотрясениях мозга, когда потерпевший не помнит ничего, что произошло за четверть часа до несчастного случая, но в голове у меня все как-то перепуталось.
Наверное, это был Грек, думал я. Логически рассуждая, это мог быть только он. Грек шел в направлении Бикон Хилла. Да и причина избавиться от меня была у него вполне понятная.
Я взглянул на часы. Прошло почти два часа с момента, как я подвергся нападению. Я начал беспокоиться, уж не случилось ли чего непредвиденного.
В этот момент из-за угла выскочила полицейская машина. Шины визжали, сирена выла, мигалка работала. Вслед за ней подкатила карета «скорой помощи», а за ней третья машина. Пока «скорая» задним ходом подъезжала к дверям, двое людей в штатском выскочили из третьей машины: репортеры. Это видно было по нетерпеливому выражению их лиц. Один держал в руках фотоаппарат.
— Без фотографий, — сказал я,
Дверцы кареты открылись, и оттуда на носилках вынесли человека. При мертвенном свете люминесцентных ламп приемного покоя я разглядел лицо: Грек Джонс. Его череп с правой стороны был вдавлен, как спустивший воздух футбольный мяч, а губы казались багрово-черными.
Хэмонд тут же взялся за работу: ловким движением левой руки нащупал пульс пострадавшего, приложил ухо к его груди, а правой рукой нащупал сонную артерию. Затем выпрямился и, не говоря ни слова, начал непрямой массаж.
— Зовите анестезиологов, — сказал он, — и вызовите дежурного хирурга. Респиратор! Мне нужен раствор арамина — один на тысячу. Кислородную маску. Под давлением. Пошли.
Грека поместили в смотровую, а оттуда в одну из небольших шоковых палат. Хэмонд все это время, не переставая ни на секунду и не сбиваясь с ритма, продолжал массировать ему сердце. Когда мы ввезли его в палату, дежурный хирург уже ждал.
— Остановка сердца?
— Да, — сказал Хэмонд. — Остановка; пульс нигде не прощупывается.
