«Вален, нет!»
— Что с вами, Деленн? — спросил Леннан, заметивший ее смятение.
— Мои извинения, Леннан. Я лишь… растеряна. В его голосе столько ненависти… — Теперь он смотрел прямо на нее, и она выдержала его взгляд. — Столько ненависти.
— Он лишь примитивный варвар. — сказал Синовал. — Его язык достаточное тому доказательство. Я не знал, что вы говорите на нем, Деленн.
— Я собрала вместе обрывки. — нерешительно проговорила она.
«Во имя Валена, что если заподозренное мной — правда? Это слишком… слишком непристойно чтобы даже допустить…»
— Надеюсь, его будут держать под стражей, пока мы не решим его судьбу?
— Что здесь решать? Он — Звездный Убийца. Кровь многих на его руках, включая двух, кто прежде стоял здесь. Просто казнить его, и закончим с этим.
— Это может быть преждевременным. — возразила Деленн. — Он может знать, то, что будет нужным для нас. Мы должны получить его знания.
«И я должна проверить мои подозрения. Вален, помоги мне оказаться неправой.»
— Я согласен с Деленн. — поддержал Хедронн. — Если, как ты продолжаешь требовать, Синовал, мы атакуем остатки землян, нам понадобятся его знания.
— Пусть так. — признал Синовал. — Но все же здесь не место для человеческого отродья. Оно лишь для нас. Его отправят на поверхность.
— Это будет мудро. — согласилась Деленн. Она смотрела, как Шеридана уводят двое послушников. Его ненависть была почти физически ощутима.
«Во имя Валена, кто способен на такую ненависть?»
И — память: Дукхат лежащий на ее руках, люди, кто сделал это все еще рядом. И вопрос заданный ей. Вопрос… и ответ. «Убейте их! Убейте их всех!»
— Итак. — произнес Хедронн. — Место Энтил'за…
* * *
«Мое имя Джон Дж. Шеридан. Ранг: Земные Силы, Капитан. Мой личный номер…
… валяй, Джонни, повторяй эту поговорку. Может быть, она поможет тебе остатся в здравом уме, пока они не решат тебя прикончить.»
Его первым воспоминанием после удара и бесчувствия на Веге—7 было пробуждение в крошечной комнате.
Все пропахло минбарцами, бесящий запах, напоминавший ему гвоздичное масло и сталь. Он не знал, сколько пробыл там, но помнил, как затем он был выставлен перед кругом Девяти — тот самый легендарный Серый Совет, не иначе, — а потом отправлен оттуда в эту холодную, темную, маленькую камеру где — то на поверхности.
Он пробовал бродить по ней — восемь шагов в длину, шесть в ширину, а когда это уже не могло развеять его скуку он попытался вспомнить Анну — не ту, кем она была сейчас, ту кем она была, когда они встретились, представленную ему его сестрой Элизабет.
