Что было в нем симпатично вопреки всему, несмотря на тупое упорство, с каким он проповедовал методы, терпящие, по крайней мере на Гаити, очевидный провал, масштабы которого изменялись ежедневно возрастающим числом жертв бандитизма, так это скромность и добродушие: он безропотно этот крах признавал, только никак не мог поставить под сомнение идеологию, что его вдохновляла. Чувствовалось, что никакие удары судьбы не вынудят его отступить, такую веру поколебать невозможно, оставалось лишь поздравить его с этим, коль скоро надежда, что в Кашмире восторжествуют идеалы ненасилия, выглядела уж слишком эфемерной.
Ливень обрушился на город, когда мы, выйдя из гостиницы, направились к центру, уже принявшему призрачный вид: вода, бурля, потоками хлестала в глубокие рвы, эти клоаки под открытым небом, где, покуда их не затопит, роются в поисках пропитания животные всех видов — кабаны, подчас достигающие размеров тигра, и такие же полосатые, козы, куры, собаки.
Мы миновали Национальный музей, где вследствие ограблений и разгильдяйства не осталось уже почти ничего, на что бы стоило посмотреть, кроме нескольких картин, в том числе имеется полотно Сенеки Обена под названием «Смерть от урагана», изображающее лошадь, которая валяется с задранными вверх ногами, облепленная десятком собак, между тем как еще две псины совокупляются на переднем плане, а человек, стоящий в сторонке, прижимает к носу платок, по-видимому, стараясь защититься от смрада, источаемого лошадиным трупом, — итак, мы проехали мимо гаитянского музея на улице Капуа, оставили позади мелькнувший справа кинотеатр «Рекс», где, если верить легенде, в 1945 году состоялся доклад Андре Бретона, заронивший искру мятежа, вскоре переросшего в настоящее восстание, что мало-помалу привело к падению правительства. Затем мы выехали на нескончаемую Панамериканскую авеню, соединяющую Порт-о-Пренс с расположенным на порядочной высоте Петьонвилем, и успели одолеть лишь половину пути по склону, когда дождь резко усилился. Поток, затопивший шоссе, становился все многоводнее, его глубина и скорость нарастали, тогда как машина, нанятая Гансом плохонькая малолитражка, явно сдавала. Гроза вошла уже в полную силу, видимость упала до нескольких метров, казалось, паводок вот-вот смоет все, что еще можно разглядеть окрест. Автомобиль заглох на подъеме и какое-то время отказывался сдвинуться с места. Насколько понимаю, сцепление забуксовало, первая скорость никак не включалась. За те несколько секунд, а может, и минут, что продолжалась эта заминка, мы, помимо разумного беспокойства, что нас смоет поток или сомнет другая машина, безусловно испытали мимолетный постыдный страх перед возможным нападением нищих, чьи налезавшие одна на другую лачужки громоздились, во рву, ведь при таких обстоятельствах мы оказались бы беззащитны, как парочка куриц со связанными лапками.
