Он не должен был этого делать, в отчаянии думала девушка. От нее в этой ситуации почти ничего не зависело. Если бы он был настоящим джентльменом, он бы никогда…
Да в этом-то все и дело – он не джентльмен. Она сама виновата, что не подумала об этом. Но больше она уже не допустит ничего подобного.
Однако мысль, что придется быть рядом с ним, смотреть ему в глаза, вероятно, ежедневно разговаривать с ним, – эта мысль была невыносима.
– Конечно, остается еще возможность, что я встречу на улице кого-нибудь из них в моем костюме, – продолжал тем временем Харви, размахивая руками. – Представляешь, иду я по улице и встречаю кого-нибудь в моем жилете и, допустим, в моей шляпе. И что мне делать? Не обращать внимания? Невозможно. А если я потребую вернуть мои вещи, это приведет только к еще одной уличной потасовке. – Он криво ухмыльнулся и покачал головой. – Нет, Эва. Что может сделать обычный джентльмен с нарушителями закона?
Последняя фраза вызвала у Эвы улыбку.
– В данном случае тебе лучше будет просто позвать полицию. Я уверена, что они знают, как справиться с нарушителями закона.
Харви вздохнул:
– Извини, Эва. Я просто не могу больше ни о чем думать. И меня злит такое положение. Каким же беспомощным себя чувствую, словами не описать!
– Да, Харви, я понимаю.
И она действительно понимала. Она тоже ощущала себя чудовищно беспомощной. Бессильной что-либо изменить. Как будто у нее украли не одежду и не часы, а волю и характер.
– И они были так невежливы! – трагично проговорил Харви.
– Как будто что-нибудь изменилось бы, если бы они оказались джентльменами, – пробормотала она.
– Нет, конечно, нет. Ты права, Эва.
Он потянулся за чашкой и подул на чай, чтобы немного остудить.
– Харви, – проговорила Эва неуверенно, – я начинаю думать, что ты был прав насчет мистера Энджелла.
Он взглянул на Эву поверх чашки, отпил глоток. Потом медленно опустил чашку на колени.
– Что ты имеешь в виду?
Эва сжала руки и отошла к окну. Она не хотела встречаться с ним взглядом.
– Думаю, он действительно грубоват для Присциллы.
Она сознавала, что сейчас ею движет только эгоизм, но не могла ничего с собой поделать. Нельзя же оставить все как есть, а потом стоять в сторонке и кусать губы, видя, как Энджелл ухаживает за ее сестрой?
Харви нахмурился.
– Забавно, – протянул он.
– Что? – обернулась Эва.
– А я только начал думать, что, возможно, ты была права, когда говорила, что он подходит нам идеально. – Тень улыбки скользнула по его губам.
