День уже клонился к вечеру, а Пейшенс, поглощенная работой с бухгалтерскими книгами, не замечала, что в кабинете не хватает света, пока строчки не поплыли у нее перед глазами. Она встала, чтобы размять затекшие мышцы, и подошла к окну, выходившему на великолепно ухоженный парк, окруженный лугами.
С утра было ясно, но небо затянули облака, и пошел дождь. Пейшенс смотрела на дождь, но не видела его, она думала о том, как вернуться в Уинчелси и найти Руперта. Пейшенс очень беспокоилась о нем и опасалась, как бы он не появился в неподходящее время и не оказался в тюрьме.
Вдруг она осознала, что за окном ливень, и, желая ощутить капли дождя на лице, вышла из дома и прошла в беседку. Даже при всех тревогах за Руперта и страхе, что граф узнает истинную причину, почему она работает в его доме, дождь заставлял ее снова почувствовать себя ребенком и напоминал ей о беззаботных временах и давних играх.
Несколько минут спустя она обошла маленький павильон, рассматривая фигурки, вырезанные искусной рукой: Пан, играющий на флейте, и пастух, преследующий свою возлюбленную. Она решила посидеть на скамье, прежде чем вернуться в дом.
— Я помешал рандеву?
Французский акцент сразу же пробудил Пейшенс от грез. Кузен графини Изабеллы, Ален Сансуш, стоял на пороге, промокая лицо белоснежным платком.
Пейшенс подняла глаза и, пряча страх, поправила свой чепец и очки — ее защитную маску. Грубое лицо Сансуша в сочетании с дьявольски-черными глазами и тонкогубым ртом напугало бы любого ребенка, как чудище из детской сказки. Она подавила охвативший ее трепет. Сансуш оперся плечом о колонну и откровенно разглядывал ее, ожидая ответа.
Она помедлила, прежде чем сказать:
— Я… мне нужно было немного проветриться после работы в кабинете, я должна вернуться. Пожалуйста, извините меня. — Она встала, готовая убежать от зла, которое чувствовала в нем. Какая ирония — она никогда не чувствовала ничего подобного с Лондрингемом, даже если и считала его виновным в серьезных преступлениях.
Когда Сансуш прошел дальше в небольшую беседку, Пейшенс сделала шаг назад, их движения напоминали древний танец «хищник — жертва». Он насмешливо спросил:
— Зачем ты так торопишься уйти, малышка? Уверен, нам с тобой нужно многое обсудить.
— Уверена, сэр, что нам нечего обсуждать. Я должна вернуться к своим обязанностям. — Пейшенс подобрала юбки, чтобы пройти мимо него, но он схватил ее за руку и улыбнулся так, что у нее кровь в жилах застыла.
