Наблюдая, как во время разговора расширяются и сужаются зрачки Ласснира, возникло стойкое ощущение, что меня весьма профессионально водят за нос. Ладно, будем пока играть по его правилам. Все даже самое тайное, со временем становится явным.
— И это все?
— Это все, что я знаю, — отчеканил дракон.
Не моргая, он смотрел перед собой, и глаза его становились совершенно красными без белков с огромными серповидными зрачками. Продолжать задавать вопросы на эту тему мне как-то сразу расхотелось.
— Но, кто тогда прислал вещи?
— Ефим, — прошипел дракон, придя в себя от нахлынувших воспоминаний, — у него лежало завещание Марии Олеговны в случае ее смерти.
— Ладно, — смирилась я, отдавая себе отчет в том, что после всего сказано у меня возникло еще больше вопросов, чем было раньше, — Что насчет Станислава?
— К сожалению, я не мог слышать ваш разговор, — дракон сжал вилку так, что я занервничала.
Останемся же еще и без столовых приборов. Чем есть то будем? Палочками что ли? Я-то справлюсь. А он?
— Могу сказать уверенно одно, что-то определенно есть в нем знакомое.
— А точнее?
— Точнее только при встрече.
— Ну, хорошо… А зачем ты позвал моего родственничка? Уж не хочешь ли переметнуться к нему?
Я спрашивала на полном серьезе. Кое-что стоило бы разъяснить сразу, но время упущено. Мне не нравится, когда за меня решают или что-то делают через мою голову. А пригласив того психа, начавшего охоту за наследством, дракон серьезно мне насолил. Хотя сам об этом еще не догадывается. Ничего сочтемся.
— Даже если бы и хотел, — Ласннир таинственно улыбнулся, — увы, это уже не возможно.
От его улыбки у меня заболела спина. Все верно, марши по синякам никому приятных ощущений не дарят, разве что мазохисту.
— Хм.
Я выжидательно смотрела. Дракон сморщил нос и выдал банальное:
— Было бы неплохо увидеть, с кем мы имеем дело.
— Тогда почему именно у меня дома?
— А ты куда-то собралась, — и смерил меня презрительным взглядом, — В таком то виде?
Уел, так уел. Блин, а он оказывается злопамятный.
— Нет, — и вздернув нос, ушла к себе в комнату.
Так пролетело утро. Лохматик продолжил прятаться под столом на кухне, я лежала комнате и пробовала отрешиться от боли с помощью чтения, а Ласснир сидел в гостиной. Один раз я заглянула к нему, спросить, как он относится к макаронам по-флотски. На что дракон, не задумываясь, ответил:
— Я съем все, чтобы ты ни приготовила.
Причем на меня он даже не взглянул. Ласснир сидел на диване, расставив ноги, положив локти на колени и подперев голову. Взгляд дракона был отрешенный, но как только ему показалось, что я отвернулась, поджал губы и зло сощурился.
