— Нет… После смерти Ксюхиной матери мы все оставили, как есть. Икона сначала принадлежала ее бабушке…
— Бабушке, значит…
— Скажите, это действительно был несчастный случай? — не выдержал молодой человек.
— Пока не скажу, — недовольно буркнула Аля и двинулась дальше.
Теперь Костя ходил за гостьей, словно нитка за иголкой. Но вскоре это занятие ему надоело, и он присел на диван, продолжая наблюдать за ее действиями и тихо насвистывая. Аля же, приученная еще на съемочной площадке не обращать внимания на отвлекающие маневры, продолжала тщательно изучать обстановку.
«Странный дом!» — неожиданно вырвалось у нее.
— Дом как дом… — недовольно изрек молодой человек. — Совсем недавно ремонт сделали. И потом, многие дома можно назвать странными…
— Надо проверить на картах, — разговаривая сама с собой, проговорила Аля. Она достала колоду и присела рядом с парнем. Тот непроизвольно отодвинулся, с укором посмотрел на гостью и предупредил:
— Только вы тут ничем «таким» не занимайтесь!
— Чем «таким»?
Сочина полоснула по «бойфренду» гневным взглядом и хотела было поставить его на место гневной тирадой, но тут в комнату впорхнула Ксения. Она быстро оценила царившее напряжение и попросила Костю посидеть с малышом.
Когда молодой человек удалился, Аля опустила взгляд в карты. Она несколько помедлила, словно сомневаясь в чем-то, но потом, подняв тяжелый взгляд на Ксению, задала вопрос:
— Ты знаешь, что твоя бабка колдуньей была?
Девушка расстроенно шмыгнула носом и кивнула, глядя куда-то в сторону.
— Сколько себя помню, к ней по ночам приходили люди. Разные. И бедные, и богатые. В погонах и без. Бабушка часто закрывалась потом в своей комнате наверху и велела никому ей не мешать. Говорила всем домашним, что варит спирт. А дело это — подсудное. Велела молчать обо всем. Потом уж я от матери узнала, что бабушка всю жизнь колдовала. Не спирт это был…
— Грешница она у тебя большая была, отмаливать придется, — покачала головой Аля. — Сильная ведьма. И этот дом под себя строила. Жить здесь не каждый сможет. Обычный человек начнет болеть, чахнуть… Ты сама-то себя как здесь чувствуешь? Не боишься?
— Как себя чувствую? Она сейчас во сне ко мне приходит, — доверчиво поделилась девушка: — Все время просит, требует…
— Чего она хочет от тебя? — насторожилась Аля.
— Принять какой — то дар. Грозится, что если не приму, то погибну и я, и мой сын. А я…
— А ты что? Неужели пойдешь по ее стопам?
— Я не знаю, что мне делать… Я боюсь… Так боюсь! — неожиданно вскрикнула Ксения. В ее глазах читался неподдельный испуг. — За себя, за Аркадия, за Костю! Неужели нам действительно угрожает опасность? Неужели мы тоже умрем, как и остальные?
