Старик нервно поерзал на подоконнике, говоря сам с собой и пытаясь не смотреть вниз. Она ждала поблизости, готовая подхватить его, если тому взбредет в голову спрыгнуть или же он просто свалится, и время тянулось медленно, тягуче…
Наконец, дочь Ву начала свой ежедневный ритуал. Иногда даже в заоблачных высотах Инвии слышали, как девушка кричит, и гадали почему. Любопытство заставило ее выбрать именно это окно для своего шпиона.
Девушка открыла задвижку, толкнула стекло и прокашлялась. Старик вовремя воспользовался представившейся возможностью и скользнул мимо нее в замок. Он внутри! Хорошо.
Кейс никогда не видел ничего более печального за всю свою долгую жизнь. Ни на похоронах, ни когда разодетые родители из высшего общества возвращались из тюрьмы, где оказалось их неразумное чадо, — они даже помыслить не могли, что их обожаемый сын окажется в таком месте с лицом покрытым свежими синяками и ссадинами. Эта девушка была печальнее их всех, в своем узком черном платье, с длинными прямыми волосами, собранными в хвост. Сколько ей лет — семнадцать? Двадцать? Она оказалась обладательницей симпатичного личика в форме сердечка, на котором уголки глаз и рта слегка опускались вниз, и мягкого подбородка. Хорошенькая, однако каждое медленное движение и склоненная голова являлись воплощением горя, в котором — если только Кейс не ошибся — было нечто почти ритуальное. Его сердце на мгновение потянулось к ней, и он даже забыл о том, что должен проскользнуть в комнату.
Кейс поспешно пролез мимо незнакомки, когда она оперлась руками на подоконник, глядя грустным взором вдаль. Если она и заметила миг, когда его ноги опустились на пол в комнате, то не подала виду.
Комната, кстати, была аккуратной и наполненной хорошенькими вещичками — украшениями, сделанными из каких-то кристаллов, куклами всех видов и размеров, гобеленами, клубками нитей, иголками и спицами. Здесь же стояла большая покрытая плюшем постель, в которой Кейс мог бы проспать неделю. На стене тикал какой-то механизм — часы? Сложно сказать, на них столько странных символов… А непонятные стрелки пересекались друг с другом крест-накрест под очень странными углами. Девушка наблюдала за ними, дожидаясь — если Кейс угадал правильно — мига, когда часовая стрелка сделает следующий ход.
Зеркало у туалетного столика в углу отразило его как тусклый силуэт, контур с невидимым содержимым; какого дьявола?.. Бусины ожерелья, висевшего у него на шее, мягко зазвенели, столкнувшись, и пьяница вспомнил об амулете. Значит, он работает. «Ну, разумеется, он работает, ты, старый болтун! — обругал себя Кейс. — Девчушка-то тебя не увидела, а ты ведь проскользнул в комнату совсем рядом с ней!»
