— Я так понимаю, мы больше никого не пытаемся привлечь на свою сторону, чтобы разобраться в этой истории, — произнес Эрик. — Почему?
Кейс сделал первый щедрый глоток виски.
— Не знаю, почему ты так решил, но я лично вот чего кумекаю. Это мой секрет. Я хочу с ними поговорить, спросить кой чего.
— Что, например?
— Например, какого черта им тут надо?
— Ага, значит, ты в некотором роде посол от нашей планеты. Стюарт Кейси, без определенного места жительства.
— А то ж. Ты-то здесь только потому, что платишь за выпивку.
— Ряди своего мира я готов на все. Знаешь какие-нибудь остроумные ответы на вопрос «Кто там?»?
— He-а. Поэтому, прежде чем мы начнем тарабанить в дверь, поднапряги мозги, если ты по-прежнему в игре.
И они ждали. Ночь медленно кралась к рассвету. Вскоре она уступила ему место, и ничего не произошло, если не считать восхода солнца, показавшегося на ясном зимнем небе.
Следующим вечером они вновь вернулись к мосту. И через день тоже. Но ни разу за дверью не раздалось ни звука. Невозможно было даже предположить, что здесь недавно происходило нечто странное. Когда миновала неделя, Кейс и Эрик начали постепенно сомневаться в здравости собственных рассудков и гадать, есть ли смысл и дальше нести стражу в тоннеле. Однако несколько телефонных звонков донесли до их сведения неприятный факт: Эрик остался без работы. Один из его подражателей получил колонку, которую раньше вел приятель Кейса, и ее назвали «Нет никаких сил».
Прошла еще неделя, за ней другая. То, что казалось совершенно невероятным после пережитого приключения, все-таки произошло: жизнь более или менее вернулась в норму. Вскоре Эрик обнаружил, что напяливает на себя привычный костюм с галстуком и начищенные до блеска ботинки и выходит из дома рано утром, чтобы найти работу. Было холодное утро понедельника, и Кейс безмятежно храпел на диване. Эрик чувствовал себя довольно странно, пряча пьяницу в спальне при каждом визите друзей.
Цок-цок-цок — привычно стучали блестящие туфли по бетону, дыхание застывало в воздухе белыми облачками. За поворотом показался мост. И где-то там, затерявшись среди ярких граффити, пряталась красная дверь; не стоило даже поворачивать голову, чтобы взглянуть на нее.
— Ты — всего-навсего странное украшение стенки, — заявил он.
Он намеревался пройти мимо, как любой нормальный человек, но обнаружил, что не может. Эрик поднял камень и запустил им в дверь, тот срикошетил и упал поодаль.
— Эй! — завопил горе-журналист. — Эй, вы! Тук-тук!
