Когда эти лучи падают на людей, стоящих внизу, у них появляется странное чувство — будто их толкотня и попытки удержаться на ногах являются фрикцией с учащенным дыханием, до тошноты воспроизводя половой акт между ними и их Владетелем. Несколько минут назад дверь, через которую они вошли, захлопнулась — громко и необратимо.
Разумеется, появление на балконе над ними самого Ву стало для всех неожиданностью — этот человек, ставший почти легендой, казалось, шагнул к людям со страниц книг по истории. Многие глазеют на него с благоговением. Вот существо, которому их учили молиться, поклоняться, клясться его именем, словно он был богом. Некоторые слышали в тавернах, как старики изрыгают его имя с проклятиями, смешанными со злыми, беспомощными слезами, не осмеливаясь вслух поведать о своих горестях. А теперь совсем близко (камнем достать) стоит он — тот, кто изменил мир этими самыми белыми, как кость, руками. И совсем скоро он заговорит с ними.
Несмотря на темноту, силуэт Ву был залит светом, шелковый наряд, оставлявший обнаженным один бок от плеча до бедра, мерцал, моложавое лицо застыло в напряженном ожидании. Стратегам, стоящим позади светящегося тела, он кажется невероятно стройным и хрупким; однако невысокий рост и отсутствие подлинной стати для стоящих внизу незаметно. Они не видят ничего, кроме освещенного балкона, поскольку высокий потолок залы скрыт во мраке; однако случайный луч света, то и дело скользящий по забранным плиткой стенам вверх, намекает на затаившиеся там тени.
Произнесенная «речь» вызвала у Архимага любопытство, у Стратегов — беспокойство. Они, разумеется, давно пришли к молчаливому соглашению о том, что Ву, оставаясь их Владетелем, нуждается не столько в их повиновении, сколько в присмотре. Архимаг теперь даже не смотрит на него — не может. Многочисленные щиты и амулеты, висящие у Ву на шее или надетые на пальцы, превращают его в глазах волшебника в болезненное средоточие красного цвета. Ву носит их постоянно, не снимая — боится магического нападения, о котором никто, кроме него, не смог бы даже подумать. Однако Архимаг способен видеть лучи света, играющие в зале, равно как и чувствовать их леденящее прикосновение. Он знает, что Ву не использует магию, скорее, он — ее сила. К тому же он уже и не вполне человек, хотя этого пока не заметно на вид. Он провел в мире уже сто лет. Когда их Владетель наконец станет Великим Духом, не ведомо никому. Через годы, еще один век, через несколько дней? Или — и сердце Архимага начинает биться быстрее при этой мысли — прямо сейчас?
