Опустив головку, она водила по снегу мыском ботинка, исподтишка наблюдая за ним. Он лихорадочно расшвыривал сапогами снег, явно что-то выискивая. Она пригорюнилась. Мамы в доме не оказалось. Не может же она быть под снегом? Ведь она болела.
Едва сдерживая рыдания, девочка прошептала:
— Где же моя мама?
— Она у Бога, — ответил мужчина, продолжая копать.
— У Бога? — смущенно повторила Кристин. — А что она у него делает?
Мужчина хмыкнул.
— Она умерла. Сейчас и ты пойдешь к Богу.
Девочка не поняла значения его слов. Она ни разу не встречалась с мертвыми.
— А Бог ведь хороший, правда? — Она и сама не знала, зачем обратилась к мужчине. Мама и дедушка часто говорили о Боге. Рассказывали, какой он хороший. Очень хороший.
— Мама от него вернется? — с надеждой спросила она.
Мужчина торжествующе воскликнул:
— Вот он, нашел! — Нагнувшись, он руками в перчатках счистил остатки снега. — Нет, от Бога никто не возвращается. Раз хочешь увидеть мамочку, отправишься к нему.
Девочка оцепенела, ничего не понимая. Она смотрела, как из-под снега появляется стальная крышка люка. Мама строго-настрого наказывала ей не ходить сюда. Она никогда не отдалялась от дома. «Может быть, там сидит Бог?» — недоумевала Кристин.
Мужчина выпрямился, набрал в легкие побольше воздуха и второй раз за сегодня улыбнулся девочке, потом снова нагнулся, пытаясь поднять тяжелую крышку.
Она смотрела на него, и ей хотелось, чтобы он не делал этого. И перестал улыбаться. Он открыл люк и поманил ее к себе. Кристин нехотя подошла к большой черной дыре в земле.
— Бог там, внизу? С мамой? — проговорила она дрожащим голоском.
Мужчина продолжал ухмыляться.
— Нет, сейчас его там нету. Но он придет за тобой чуть попозже и возьмет к себе. Иди сюда. — Он положил руки на ее худенькие плечики и подтолкнул к дыре. — Хорошо, если бы тебя окрестили. Бог забирает только крещеных. Будем надеяться, что это так и Бог тебя запомнил. Церковные книги он не читает. — Усмешка его стала невыносимо холодной. — Хотя, — помедлил он, — давай-ка на всякий случай еще разок проведем церемонию. Мне будет жаль, если Бог откажется взять тебя к себе.
Не понимая происходящего, девочка словно завороженная взирала на разверзнувшееся перед ней отверстие в земле. «Мама никогда в такую дыру не полезет», — размышляла Кристин. Она слышала, как мужчина что-то бормочет себе под нос, разобрала слова «краткий обряд крещения», но подняла головку, только когда он развернул ее лицом к себе, сгреб ладонью горсть снега, приложил к ее лбу и сказал:
