Сравните всю вышеизложенную историю с высказываниями Игнатия, Киприана и других руководителей ранних веков, призывавших к большему почтению и к большей преданности епископам как богоизбранным религиозным учителям, приравнивавших недостаток покорности или послушания к «неуважению к Господу», обещавших суровые последствия всем, кто ставил под сомнение особые полномочия, подразумевавшиеся таким богоизбранием. По словам Лайтфута, епископ стал «незаменимым каналом Божьей благодати». В нашем же случае, человек называет себя «одним особым каналом» Бога по распространению истинного понимания Божьей вести. Параллель очевидна.
Вековая история превознесения человеческой значимости и власти в очередной раз получила новое продолжение. Складывающиеся обстоятельства придали ей новый мощный толчок.
Со смертью Расселла в 1916 году начался период неопределенности. К тому времени крушение всей его тщательно разработанной системы пророчеств о временах и сроках (начинавшихся с 1874 года и заканчивавшихся в 1914 году) привело к хаосу и целому потоку вопросов[107].
Решать проблемы пришлось преемнику Расселла, Джозефу Ф. Рутерфорду. Если Рутерфорд и чувствовал какое–либо обязательство придерживаться высоких принципов из ранних выпусков «Сторожевой башни», теперь оно подверглось испытанию.
В книге «Кризис совести» уже было документально показано, каким способом он решил навести порядок в рядах движения. Он громко и догматично защищал традиционные учения Общества Сторожевой башни, запугивая каждого, кто сомневался в абсолютной правильности ранних и новых пророчеств. Хронологические вычисления, которые в настоящее время полностью отвергнуты, тогда смело назывались «бесспорными», «неоспоримыми», «верными вне всякого сомнения», имеющими «божественное происхождение», «слишком грандиозным, чтобы быть случайным совпадением или человеческим изобретением»[108]. Эффективность таких методов была не очень велика, о чем свидетельствует большое количество людей, вышедших из движения в первой половине 1920–х годов.
Сам Рутерфорд тоже внес свою долю в неспокойную обстановку того периода: став президентом Общества Сторожевой башни, он явно стремился получить такую же меру власти, что была у Расселла. Но, в отличие от Расселла, Рутерфорд не был основателем Общества или его крупнейшим акционером. В совете директоров началась борьба за власть. Рутерфорд отстранил четырех членов совета директоров, несогласных с тем, чтобы дать ему всеобъемлющую власть в Обществе, а затем распустил и редакторский совет, о существовании которого позаботился Расселл. Таким образом Рутерфорду удалось сломить сопротивление и стать единовластным монархом в главном управлении Общества.