«Однако, — возражают противники, — хотя мы не приуменьшаем выполняемого служения, но если мы признаем, что объяснение стиха из Матфея 24:45 является правильным, то мы должны будем также признать и контекст стиха, где говорится: „истинно говорю вам, что над всем имением своим поставит его“. Это означало бы, что „сослужители“ и „дом веры“ в целом могут получать духовную пищу только от „раба сего“. Мы не можем согласиться с такой мыслью и потому противимся всему этому объяснению».
Примечательно, что сегодня Общество Сторожевой баши придерживается как раз той же позиции, которую, по словам Расселла, защищали его «противники», а именно: выражение «верный и благоразумный раб» относится «ко всем членам церкви Христовой», а не к одному человеку. Поэтому считать одного Расселла «рабом сим», а всех остальных — его «сослужителями» было «бессмысленным», так как частью «раба сего» являлись они все. Они видели прямую опасность в том, чтобы поставить себя в зависимость от одного человеческого источника, действующего в качестве единственного канала, через который можно было бы получать истину и понимание. Считать Расселла «рабом сим» и единственным избранным «каналом» — значит признавать за ним особые, уникальные взаимоотношения с Господом. То, что некоторые подвергали сомнению такое положение вещей было, по словам Расселла, проявлением «антагонизма», «ожесточенности и сарказма». Все это звучит очень и очень знакомо.
За 23 года до того, в книге «Божественный план веков»[104], опубликованной в 1886 году (на с. 23) [русское издание с. 26 — прим. перев.] Расселл отмечал:
Так постепенно образовалось особое сословие, названное «духовенством», которое считало себя, независимо от слова Божия, достойными руководителями в вопросах веры, каковыми и другие их почитали. Из этого незаслуженного почтения к учениям грешных людей и из пренебрежения словами непогрешимого Бога, развилась со временем могучая система — Папство.
Нет надобности указывать на то великое зло, которое образовалось от пренебрежения истиной, ибо всякому известно, что не только церковь, но почти весь цивилизованный мир лежал в тисках этой системы, и были прельщены к почитанию человеческих преданий и догматов.
Теперь же, когда некоторые люди не без возражений отреагировали на заявления о том, что работы Расселла якобы являются единственным избранным Господом «особым каналом», он предпринял попытку изобразить свои труды жизненно важными. Он приводит следующие слова своих «друзей» о собственных работах: