Авторитет Писания и власть Бога | страница 6
Быть может, было бы лучше говорить о том, как мы (представители определенной культуры) воспринимаем происходящее? Идея так называемого «социального толкования» оказала значительное влияние на понимание «истины» в целом. Согласно этой идее, на первый взгляд устойчивые, поддающиеся количественному определению понятия на деле оказываются средством, с помощью которого «отдельно взятое общество истолковывает реальность». Поскольку в Библии много говорится об истине и о том, какое отношение она имеет к каждому отдельному человеку, легко представить себе, что ее заявления могут и должны расцениваться как выражения частных, относительных и ситуативно ограниченных точек зрения. «То, что ты считаешь истиной» не обязательно совпадает с «тем, что считаю истиной я». Социальное толкование реальности разнится в зависимости от конкретно взятого общества. Этот культурный сдвиг до последнего времени был бы недоступен для понимания большинства людей. Однако в наши дни он кажется столь очевидным, что, как это ни парадоксально, сам стал одной из абсолютных и неоспоримых истин.
И, наконец, нам пришлось столкнуться с проблемой самосознания. Ответ на вопрос «Кто я?» уже нельзя найти с прежней легкостью. Перестав быть «хозяином своей судьбы и сердца капитаном», человек заглядывает внутрь себя и видит лишь бурлящие потоки противоречивых желаний. Особую тревогу и беспокойство вызывает то, что принцип неопределенности Гейзенберга распространяется и на наше отражение в зеркале. В доступном изложении этот принцип означает, что в процессе наблюдения за вещами и явлениями объект наблюдения изменяет свои свойства. В Библии много говорится о человеке: о его сущности, о его роли представителя Божьего народа и последователя Иисуса. Прежде всего, мы созданы по образу Божьему и призваны быть людьми, в которых этот образ постоянно обновляется. Итак, мы приходим к выводу, что вера в библейское представление о человеке и стремление жить в соответствии с этим представлением прямо противоречат нашей культуре, поставившей под сомнение не только христианский взгляд на человека, но и все устойчивые и неизменные точки зрения на самосознание личности.
Таким образом, наше понимание мира, окружающей действительности и, наконец, самих себя, вот–вот погрузится в зыбкую трясину, окутанную туманом неведения, в пелене которого невероятной кажется сама мысль о возможности какого–либо познания. Для людей, именно так воспринимающих себя и мир, неопределенность во всем стала образом жизни. А ведь даже беглый взгляд на большинство газет и журналов свидетельствует о том, что многие люди буквально впитали в себя этот дух современной культуры. Такая неопределенность, в свою очередь, возбуждает в людях новое страстное стремление к определенности. Этим объясняется тяга к фундаментализму, которая в современном мире отнюдь не означает возвращение к мировоззрению, предшествовавшему модернизму. Она, скорее, обращает нас к одной из форм модернизма — чтению Библии в контексте псевдонаучного поиска «объективной истины». Каждая сторона этого явления непосредственно связана с чтением Писания в общем и его ролью в церкви в частности. В своей книге я не собираюсь отстаивать ни различные формы модернизма, ни возвращение к эпохе, ему предшествовавшей, ни, тем более, к уступкам постмодернизму. Я надеюсь указать своим читателям путь через всю эту путаницу и беспорядок к жизни наслаждения Божьим творением и служения ему и Божьему народу в духе христианских и библейских добродетелей.