Мы не любим другого человека, если нам доставляет удовольствие находить и демонстрировать его ошибки и грехи. Напротив, любовь покрывает множество грехов (4:8). Слова Петра перекликается с Книгой Притчей Соломоновых: «Ненависть возбуждает раздоры, но любовь покрывает все грехи» (Прит. 10:12). Если бы любовь не могла прощать множество грехов, она не имела бы смысла для нас, грешников. Петр спросил Иисуса, сколько раз он должен прощать своего брата. Его великодушие подсказывало ему ответ: семь раз. Однако великодушие Петра не произвело впечатления на Иисуса. Он ответил Петру: «…не говорю тебе: „до семи", но до седмижды семидесяти раз» (Мф. 18:21,22). Любовь — не математика, она бескорыстно и свободно дает прощение брату или сестре, которые просят об этом.
Некоторые комментаторы понимают этот текст так: любовь покрывает наши собственные грехи[314]. Они указывают на слова молитвы Господней: «Прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим». Но это вовсе не означает, что, прощая, мы заслуживаем тем самым собственное прощение. Интересно, что, ответив на вопрос Петра, Иисус рассказал притчу о рабе, который был прощен и поэтому должен был прощать сам (Мф. 18:21—35).
Любовь, которая покрывает наши грехи, — это любовь Божья, и именно этому учит апостол Петр в своем послании (1:3; 2:24; 3:18). Но наша любовь, основанная на любви Христа, также может покрывать грехи во имя Его. Наша любовь, конечно же, не может принести необходимой жертвы за грех. Это сделал Христос. Но она способна подражать милости Божьей; наша любовь может прощать, а прощение — это всегда жертва.
Но дабы мы не стали хвалиться тем, что прощаем других (или, по крайней мере, относимся к ним терпимо), Петр напоминает нам о том, что любовь должна идти дальше. Иисус взял умывальницу и полотенце, чтобы омыть ноги Своим ученикам. Любовь к братьям заставляет нас служить им. Именно любовь Божья заставляет нас склониться к их ногам, и именно благодать Божья наполняет нашу умывальницу для служения. Мы — служители богатой и разнообразной благодати Божьей. Ранее в своем послании Петр говорил о различных искушениях, с которыми предстоит столкнуться христианам (1:6). Теперь он пишет об иного рода многообразии — многообразии благодати. Слово, переведенное как многоразличная, иногда используется для обозначения разнообразия оттенков драгоценных камней[315]. Сияние радуги или пестрое покрывало весенних цветов — ничто по сравнению с дарами благодати.
