— Ее приговор — смерть за совершенное ею преступление. Но, так как она человек, нигде не написано, что я не могу вернуть ее как вампира после того, как наказание исполнено. Этот малец может не знать наши законы, Хранитель, — Менчерес послал Раджу холодную улыбку, подчеркивая последнее слово. — Но я в них сведущ.
— Ты не обращал людей сотни лет, — сказал Радж, переходя на древне-египетский диалект, являвшийся их первым языком.
Прежде чем ответить на том же языке, Менчерес позволил своему лицу принять ошеломленный вид.
— Действительно столетие? Тем больше оснований для её обращения. Слишком много времени прошло с тех пор, как я обновлял свою линию новой кровью.
— Твоя маленькая смертная может не захотеть быть твоей новой кровью, — язвительно сказал Радж.
Он повернулся к Кире. Ее дыхание было неровным, а пульс бился так громко, что его можно было услышать даже с ревом клубной музыки; но она по-прежнему не умоляла оставить ее в живых. Кира не поняла его разговора с Раджем. Она понимала, что ее приговор — смерть, но не знала, что вернется после этого. Ее зеленые глаза показались еще более бледными, отразив верхний свет, когда она посмотрела на него вверх, не в силах контролировать судьбу, которую выбрал для нее Менчерес.
Лысый вампир, что стоял позади, несильно толкнул ее к Менчересу. Кира почти споткнулась, но восстановила равновесие, обвела мрачным взглядом остальные лица в комнате, прежде чем опять встретиться с ним взглядом.
Ему не нужно было читать ее мысли, чтобы знать, какими они были, пока она смотрела на окружающих ее вампиров. Нет надежды, нет отсрочки, некуда бежать. И она была права.
Стремительная ярость вновь начала рваться из Менчереса, требуя другого решения, не разрушая смертность Киры. Но он знал только одно решение, и оно может обречь его соправителя за преступление, в котором он не принимал никакого участия.
Менчерес бросил на Раджа единственный взгляд.
— До этого момента ты мог выиграть нашу войну без боя с моей стороны, — снова сказал он на давно умершем диалекте. — Но теперь спокойно я в свою могилу не уйду. Вместо этого, клянусь кровью Каина, я затащу тебя на дно твоей.
Взгляд Раджа изменился.
— Я никогда не хотел, чтобы ты искал свою смерть. Как ты думаешь, почему я следил за тобой? После нашего последнего разговора я боялся, что ты покончишь с собой прежде, чем дашь мне то, что я хочу. А ты дашь мне это, Менкаур. Скоро.
Менчерес знал, чего хотел от него Радж. Появления Хранителя Закона в его доме на прошлой неделе было достаточно, чтобы выдать его мотивы, однако Менчерес не собирался позволять ему достичь цели. Он подумал об абсолютной тьме впереди него. Он понятия не имел, сколько ему осталось до того, как она поглотит его, но за то время, что еще имелось, он найдет способ покончить с Раджедефом. Смертность Киры будет отомщена. Они оба знали, что дело не в законе. Единственная причина, по которой Раджедеф потребовал смерти Киры, заключалась в том, что он почувствовал, что этим причинит ему боль.
