Все в Кире замерло от ощущения этих острых клыков, прокалывающих ее кожу, но она не была готова к тому, что случилось в следующий момент. Вместо боли, ее накрыл каскад чистейших ощущений. Сладкое, сочное тепло, казалось, медленно распространяется от ее шеи, вниз по ее плечам, и ниже, пока она не почувствовала, как ее тело погрузилось в горячий шоколад. Все ее заботы исчезли в такой спешке, что она почувствовала головокружение, только поняв, какой был тяжелый стресс, когда он уже не имел значения.
Её пальцы перебирали что-то густое и шелковистое. После того, как туман исчез из ее сознания, Кира поняла, что подняла свои руки и сейчас они находились в волосах Менчереса. Он глубоко, гортанно застонал в её шею, как только начал глотать. Мою кровь. Менчерес пьет мою кровь.
Мысль должна была напугать ее или, по крайней мере, сделать ее беспокойной, но Кира, напротив, прижалась еще ближе к нему. Осколки удовольствия вонзились в нее, когда его клыки скользнули глубже. Тепло, распространяясь по ее телу, начало кружиться и сосредотачиваться в одном месте, заставляя ее сделать вдох, в ответ на внезапно вспыхнувшую нужду в ее лоне. Ее руки запутались в его жестких, темных волосах, необъяснимо побуждая Киру тереться своей шеей о его рот.
Наслаждение пронзило ее достаточно сильно, чтобы заставить ее с трудом дышать, когда его клыки снова скользнули в нее. Она услышала свой стон. Почувствовала другой головокружительный разлив тепла. Как может укус доставлять так много блаженства?
Менчерес поднял голову слишком рано, оставив прохладный воздух на ее горле, вместо жесткого, чувственного давления его рта. Нежная ласка его рук по спине и голове исчезла, оставив разочаровывающую пустоту вместо ощущения его объятия.
Она даже не подумала, прежде чем притянула его голову вниз к своей шее.
— Не останавливайся, — выдохнула она.
Резкий вздох вырвался у него, когда его язык проделал долгий, медленный путь по ее горлу, где был след от его укуса.
— На самом деле ты так не думаешь.
Черта с два она так не думала. Она нуждалась в чудесном ощущении тепла, заполняющем ее тело. Нуждалась в его прикосновениях… Ее грудь скользнула по мускулистой груди Менчереса, когда она схватила его за голову и притянула ближе к изгибу своей шеи.
Он мягко, но решительно обхватил ее запястье рукой и оторвал от себя, отстраняясь от ее шеи. Эта скребущаяся необходимость в ней начала медленно угасать, оставляя лишь тепло и сладкую вялость, словно она только что вышла из горячей ванной, после того, как надышалась закиси азота.
