— спросил внутренний голос.
Нет, вероятно, не хочет. Особенно не в этих обстоятельствах, когда она была его заключенной.
— Я хотела снова позвонить своей сестре.
Часть нее ненавидела спрашивать разрешения, чтобы сделать такую простую вещь, но другая часть напомнила ей, что если бы Менчерес был более жестокой личностью, ее бы уже не была в живых. Мертвые следователи не расскажут о вампирах, взволнованно думала Кира.
— Конечно, — ответил Менчерес, как будто не существовало какого-либо шанса, что он откажет.
Кира выдохнула, она не осознавала, что задержала дыхание. Что это за странный сценарий был: держать пленника, обращаясь с ним как с гостем — большую часть времени. Воинственные особенности Реджи промелькнули в разуме Киры. Он не рассматривал ее как гостью. На самом деле, она почувствовала себя насекомым под холодным, безжалостным взглядом Реджи.
— Ожидаете ли вы, что вампир вернется в ближайшее время? — спросила Кира, осторожно подбирая слова.
Менчерес выгнул бровь. — Я предполагаю, что ты говоришь не о Горгоне?
— Нет. Я говорю о том, у кого темные прямые волосы и кто похож на тебя.
— Реджи, — пробормотал Менчерес. — Нет, я не ожидаю, что он вернется сюда в ближайшем будущем.
— Хорошо, — пробормотала Кира. — У меня от него мурашки.
Крошечная улыбка тронула его губы. — Еще одно доказательство, что твоя молодость не является препятствием, чтобы быть мудрой.
Кира почувствовала, как ее губы в ответ растягиваются. — Мне тридцать один. В моем виде, если женщине за тридцать, считается, что она на пути к среднему возрасту.
Менчерес засмеялся, поражая Киру, и этот звук прокатился по ее спине в трепещущей ласке. Впервые она видела его смеющимся и его расслабленное выражение в сочетании с широкой улыбкой изменили его лицо с непроницаемого на великолепное. Боже, ты великолепен, подумала она, радуясь, что вампир не может слышать, что у нее в голове — или знать, как трудно было на него не смотреть.
— Такие глупые человеческие понятия, что женщины прекрасны в первой половине своей молодости. Моей жене было тридцать пять человеческих лет, когда мы поженились, и она была восхитительной…
Как только его смех резко оборвался, знакомый беспристрастный вид появился на его лице.
Кира потянулась к руке Менчереса. — Реджи сказал, что твоя жена умерла. Мне жаль.
Странная грустная улыбка мелькнула на губах Менчереса. — Как и мне, но не по тем причинам, о которых ты думаешь.
Десятки вопросов тотчас всплыли в уме Киры от этого таинственного комментария, но в следующий момент Менчерес сменил тему.
