— Белые люди в таком же близком родстве с тьмой, как мы — со светом, — продолжал виллак. — Мы воюем, чтобы установить мир, а они — чтобы умножать зло. Мы взяли столько, сколько нам достаточно, и успокоились; они же не знают удержу, гребут обеими руками, жаждут всего, на что упадет их взгляд. Если бы мы сохранили верность нашим богам, они отвели бы глаза белому человеку; он никогда не нашел бы дорогу в море-океане. Но он уже здесь — и он больше не уйдет.
— А если мы дадим ему отпор? — спросил Ватана.
— На стороне белого человека воюют силы тьмы, — прозвучало в ответ. — Чтобы победить его, нам пришлось бы сдружиться с ночью. Его оружие сделано из твердого серого камня; оно убивает на расстоянии. Он ездит верхом на животном, которое бегает быстрее человека. Он может плавать по морю и за несколько дней поспевает из одного конца нашей империи в другой.
— Но если убить их вождей… — задумался Ватана.
— Без толку, — презрительно скривился слепец. — Белые люди передают свое знание не словами. Свою мудрость они не вверяют головам учителей. Все, что они знают, они хранят в виде странных рисунков.
— Не понимаю, — сознался Ватана.
— Вообрази, что ты можешь собрать все познания всего Мачу-Пикчу и спрятать в этом камне, в «инти-ватане», — пояснил жрец. — Если после этого ты перебьешь всех учителей в городе, ничего не изменится. Их знание будет жить в камне, и любой, кто пожелает, сможет вновь пробудить его.
Белые люди не похожи на нас, — продолжал виллак. — Они не хранят знания в себе. Они держат их вне своих тел, и эти знания нельзя ни добыть, ни уничтожить. Пока жив хоть один белый человек, жива и их сила. Мы не можем ничего против них сделать. Мы не можем их победить. Чтобы истребить их племя, нам пришлось бы перебить всех белых людей до последнего человека, а это невозможно.
Ватана мрачно кивнул. Хотя никто еще не описывал ему состояние дел в таких резких выражениях, слухи о белых людях уже ходили — и они подтверждали слова жреца.
— Так что же нам делать? — спросил он.
— Уходить, — отвечал жрец.
— Уйти из Мачу-Пикчу? — переспросил Ватана, раненный в самое сердце.
— Да, из Мачу-Пикчу, — заявил жрец. — И вообще уйти за пределы империи. Мы должны показать богам, что смирились. Показать, что мы заслуживаем их милосердия. Мы должны покинуть эти благодатные места и наш народ, чтобы построить новый город, город, который не вызовет у белого человека кровожадной зависти.
— А что, если я откажусь уйти? — спросил Ватана.
