В аэропорт повез Валентин. Решил проводить сам, без шофера. Оказал внимание. Видимо, чувствовал себя виноватым.
Всю дорогу он молчал и был грустный. Валентине даже стало его немножко жалко. Хороший человек, Валик, хоть и сукин сын.
– Учти, развод я тебе не дам, – честно проговорила Валентина.
– А я и не прошу, – ответил Валик.
– Детям нужен отец, а мне нужен муж. Я не хочу остаться брошенкой на старости лет.
– Ты прекрасно выглядишь, – заметил Валик.
– До поры до времени.
– Так мы все до поры до времени…
– Ладно, – перебила Валентина. – Сделаешь квартиру моей сестре. Людке. В новом доме, в зеленом районе.
– Хорошо, – легко согласился Валик.
Квартиру Людке – компенсация за моральный ущерб. Значит, Валик чувствовал себя виноватым и готов платить. Валентина подумала: все-таки он хоть и сукин сын, но не сволочь.
Подъехали к зданию аэропорта.
Валентин достал чемодан, величиной с холодильник. Валентина набрала кучу нарядов на все случаи жизни. Но не понадобилось.
Валик поставил чемодан на ленту. Валентина осталась с легкой дорожной сумкой.
Настала минута прощания. Они стояли друг перед другом и молчали. Валентина не хотела целовать его первая. Поцелуй в данном случае – ложь. А Валик стоял – грустный и даже подавленный. Он тоже не очень-то умел притворяться. Еще недавно самые близкие стояли как чужие.
– Ладно, – сказала Валентина. – Иди.
– Я позвоню, – пообещал Валик.
– Конечно, позвонишь, куда денешься…
Они разошлись в разные стороны. Валентина пошла на паспортный контроль, а Валентин – к выходу.
Он сел в машину. Включил зажигание.
Машина шла по Москве. Движение уравновешивало, можно спокойно подумать. Да. Впереди – старость, она всегда впереди. А потом дряхлость. А потом – смерть. Надо иметь крепкие тылы. Надо иметь человека, который тебя похоронит и справит поминки. Валентина – такой человек. Подаст стакан воды. Поставит хороший памятник. На Лизу трудно рассчитывать. Но Лиза – это жизнь, ее горячее дыхание, вечная молодость, совместный танец. Она всегда будет моложе его на двадцать лет, и он тоже будет моложе себя на двадцать лет. Солнце будет им светить одинаково.
Вспомнились слова: «Любовь бывает долгою, а жизнь еще длинней». Это правда. Одной любви не хватает на целую жизнь.
Жена – не стена. Можно и подвинуть. Но у Лизы не получалось. Валентин ничего не обещал. Отмалчивался. На прямой вопрос не отвечал, и лицо его в этот момент становилось тупым, как у бизона.
Лизу это бесило. Она привыкла получать все и сразу, а тут – какая-то затыка. Ни вправо, ни влево. А время идет. Они вместе уже три года. Лизе пора рожать, иначе пропустишь время. И вообще, пора определяться. Мамаша пристает с вопросами, подруги тоже смотрят ехидно: когда? А никогда. Лизе и так хорошо. Просто противно. Нечестно. Получается, что он не хочет платить за нее окончательную цену. Не хочет купить, только взять в аренду на время, а потом вернуть обратно.
