Бухенвальдский набат | страница 20

В форточку, распахнутую настежь,

залетел весенний ветерок.

То ли я просил тебя о счастье,

то ли ты шепнула: «Это — рок...»

Я не знаю, как это случилось...

1945

* * *

Какая ты весенняя

с зеленым пояском!

Сейчас открою сени я,

и ты войдешь тайком.

Цветами ты взлелеяна,

украшена венком,

и буду весь овеян я

пьянящим ветерком.

1945

* * *

Думаешь, я в обиде

или от злобы зарделся?

Я не такое видел

и не того натерпелся!

Думаешь, если пригожа —

значит, бесценный слиток?

Я ведь, наверное, тоже

не лыком наспех шитый.

Брось ты капризы эти,

нечего зря колоться!

Ни перед кем на свете

моя спина не согнется.

Мне не надо лести,

мне от фальши — нудно...

Хочешь, как равные, вместе

пойдем по дороге трудной?

1945

* * *

Я взора от окна не оторву,

до боли вглядываясь в девушек прохожих.

Так много издали с тобою очень схожих,

но ни одну своей не назову.

А почему? Я ведать не хочу,

шальному сердцу не прикажет разум...

Пускай с тобой не встретимся ни разу,

а все-таки я у окна торчу...

1945

БЕТХОВЕН

Прозвучать оркестром

может пианино.

Только очень тесно

в маленькой гостиной.

В ней, томясь от скуки,

коврики и плюши

поглощают звуки,

музыку душат...

Отметая шторы,

сквозь туман пуховый

рвется на просторы

Людвиг ван Бетховен,

где леса и горы,

где гуляют тучи,

где играет море,

полное созвучий.

1945

ИЗМЕНА

Что будет со мной — неизвестно,

загадочна дымка пути.

За чуткость мою и за честность

коварством своим отплати.

Ты мягко играешь Шопена,

но явно, сквозь шорохи снов,

ползет, улыбаясь, измена,

как ведьма с букетом цветов.

1945

* * *

Осень... Тучи небом овладели,

дождь идти затеял две недели...

И вконец продрогший воробей

вспоминает прелесть летних дней.

С завистью он смотрит на прохожих,

на зонты, калоши, макинтоши...

И выходит, что по всем приметам

осень одолела лето...

1945

СОЛДАТУ-ПОБЕДИТЕЛЮ

Ты перешел родной порог,

Как солнечная весть.

Не перечесть твоих дорог,

Твоих путей не счесть.

Солдат не плакал никогда,

Хоть было тяжело.

А нынче — экая беда,

Слеза бежит назло.

Не торопись ее смахнуть

И утаить от всех,

От радости такой всплакнуть

И воину не грех.

Садись, товарищ, ты устал.

Сними свою шинель,

Поведай нам, как ты шагал

За тридевять земель.

Как нес священный русский стяг

Сквозь пламя в жаркий бой,

Как пал перед тобою враг,

Поверженный тобой.

1945

О СЧАСТЬЕ

Такое — чересчур жестоко,

такое — горестно-смешно.

Ты счастья ищешь?

Вот оно — под боком,

ну, протяни же руку, вот оно!

Коснись его, неведомая сила

в тебя вольется, и конец зиме.

И ты умчишься на могучих крыльях,

без отдыха, за тридевять земель.

Перейти на страницу 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83