— Да, я хотела все проверить у врача.
Она ждала, пока он переварит информацию. Все прошло далеко не так плохо, как она боялась, и у нее даже появилась надежда, что они смогут поддерживать цивилизованные отношения — хотя бы ради их будущего ребенка.
Себастьян придвинулся к ней. Его рука легла на спинку дивана слишком близко к ее плечам.
— Я только одного не могу понять…
Ее обдало жаром от его прикосновения, но она постаралась не подать виду. В конце концов, гормоны — это только гормоны, она не желает подчиняться их приказу!
— Что же тут непонятного?
— Если этим утром ты уже получила результаты, почему ты промолчала? Почему не сказала о ребенке до того, как нас развели?
Ее сердце упало. Рано она решила, что им удастся достичь взаимопонимания! Как ему объяснить? Да она просто боялась, что он отменит развод! Он, скорее всего, именно так и поступил бы. А она не хотела, чтобы он жил с ней только ради ребенка.
— Себастьян, это ничего не меняет между нами.
— Еще как меняет.
Она отодвинулась от него и встала. Забрала со стола папку, подошла к двери.
— Я схожу к врачу и сообщу тебе о результатах. У нас впереди семь месяцев для того, чтобы обсудить, как ты сможешь участвовать в воспитании ребенка.
В один миг он оказался рядом. Его горячее дыхание обожгло ее затылок.
— Я не об этом говорю! Неужели ты думаешь, что я позволил бы состояться разводу, если бы знал о твоей беременности?
Он легонько прикоснулся к ее шее, и нежность этого жеста странно противоречила жесткости его слов.
— Или это и было твоей целью — избавиться от меня как можно скорее? Чтобы не дать мне никакой возможности стать настоящим отцом нашему будущему ребенку?
— Это неправда!
Несмотря на то, что в его предположениях была доля истины, Марианна была убеждена в своей правоте. Она резко повернулась к нему, и его пальцы скользнули по ее шее.
— Мы уже были перед лицом развода, когда решили удочерить Софи. Только ради нее остались вместе — и что, лучше стало? Да когда мы потеряли ее, между нами все вообще разрушилось! Стало еще хуже! И я не хочу — не могу — снова проходить через это!
— Не надо, — его лицо стало холодным и отчужденным, — не надо приплетать ее имя к этому спору.
Восемь месяцев назад она сделала все, чтобы примириться с ним в тот горестный период, когда они вдвоем оплакивали потерю дочери. Но он сбежал, он с головой погрузился в работу, оставив ее наедине с бедой. Она смогла справиться с этим сама. И теперь она не собирается ему уступать.
