– Парень, заруби себе на носу – это мое. – Боу положил одну руку Эрике на плечи, а другой изобразил, своеобразное приветствие – сперва он сжал пальцы в кулак, а потом резко выбросил руку вверх и хлопнул ладонью по поднятой в ответ руке. – Как поживаешь дружище? Кого-нибудь уже зарезал?
– Фу как грубо, – сказала Пэмела Сью, подружка Эрона.
– Привет, Пэм, – поздоровалась Эрика с девушкой, о которой знала только то, что они жили в одном квартале.
Пэмела Сью была такого же возраста, как Боу, но в маленьком местечке, в отличие от больших, городов возраст никого не интересовал. Все имущие – к ним относилось около двадцати богатых семейств, владевших почти всем в Сент-Джоуне, – собирались вместе, неимущие делали то же самое, но у них был свой проспект и своя закусочная под названием «Биг Джим»
Из «Банса» вышли Джуниор и его девушка Джейн Мэттерз с пакетами сандвичей и жареного картофеля и снова состоялся обмен приветствиями.
– Давайте, ребята, присоединяйтесь, – пригласил Джуниор, – мы закупили тонну провизии, угощайтесь.
Салли Джейн, невзрачная девятнадцатилетняя девушка с рыжими волосами – не такими огненно-рыжими, как у Эрики, а скорее морковного цвета, – с блеклыми невыразительными глазами и кожей, которую Бог злонамеренно покрыл морем веснушек, была тем не менее одной из самых популярных девушек Сент-Джоуна благодаря собственным достоинствам и своему отцу – самому богатому человеку не только на побережье озера, но и во всем штате Миссури. Как и отец Боу Клеменс Мэттерз занимался недвижимостью, но, в отличие от карьеры Берта Боухэнона, его успех как земельного магната был не удачей и случаем, а наградой за тонкий врожденный ум и непреклонность. В последние десять лет многие несчастные оказывались жертвами экономического спада, и Клеменс со своим нюхом ищейки был всегда там, где появлялась возможность воспользоваться выгодой от чьего-то невезения. Общительный человек с постоянной улыбкой на лице, Клеменс часто хвастался, что мог бы переговорить, перехитрить и переиграть лучшего из лучших. По счастью Салли Джейн природа не обделила отцовскими качествами, и за словом в карман она не лезла, хотя и не унаследовала его беспощадность. Удивительное сочетание генов наградило ее материнской чувствительное тело, совершенно не гармонирующей с ее внешностью Она улыбнулась, и лошадиные зубы и длинная челюсть сделали ее еще некрасивее.
– Привет, Эрика! Господи, ты великолепно выглядишь!
