– Ах, Эрика, дорогая, я не думала, что ты здесь!
– Вполне понятно. Извините, что прервала вас. Будьте добры, передайте Кэрри, что я должна была уйти, я вспомнила, что обещала родителям прийти на ленч.
Не дожидаясь, пока к матери Кэрри вновь вернется самообладание, она развернулась на каблуках и почти бегом бросилась к выходу. Оказавшись на улице, она побежала… и заплакала. Как они смеют? Как?
Кэрри спустилась через несколько минут после того, как ее подруга так внезапно ушла.
– Эрика, я готова, а ты как? – позвала она из гостиной.
Когда мать Кэрри вошла в комнату, ее тщательно ухоженное лицо было покрыто красными пятнами.
– Никогда не видела тебя такой прелестной, дорогая.
Кэрри тут же забыла о предательских пятнах на материнских щеках и сделала грациозный пируэт.
– Думаешь, Брет одобрит?
Мэрилу Робертс хмыкнула:
– Брет Пирсон считает, что ты божественна в любом наряде, но это платье тебе определенно к лицу. Тебе идет белый цвет, он подчеркивает твою безупречную фигуру.
– Подожди хвалить, пока не увидишь Эрику. У нее длинное платье, делающее ее ноги еще длиннее. Рыжие волосы и платье цвета зеленой мяты – цвета мятного мороженого, как выразилась Мэри Кейт, – это просто фантастика. – Она оглянулась на комнату для гостей. – Не представляю, что она делает там так долго?
– Хм, Кэрри Энн, боюсь, она ушла.
– Ушла? Куда?
– Думаю, домой.
– Но почему? Позвонила ее мать?
– Нет. Я, хм, боюсь, что она невольно подслушала мой разговор по телефону с матерью Брета и расстроилась. Я хотела извиниться, но она не дала мне этого сделать. Может быть, когда будешь говорить с ней, скажешь, что я очень сожалею о причиненной ей обиде. Даже если я не одобряю Линду или Лоуренса Кэссиди, я вовсе не хотела обижать Эрику. Она, вероятно, самое хорошее из всего, что они сделали.
– В чем дело, мама? О чем таком вы с Фиби говорили по телефону, что могло обидеть Эрику и заставить ее уйти?
– Я не собираюсь отчитываться перед тобой, Кэрри Энн. Я знаю, как близки вы с Эрикой, но ее родители, очевидно, обратили свой профессиональный взор на нас, своих соседей, и я не намерена сидеть сложа руки и ждать, пока раскроют миру наши тайны и превратят нас в посмешище.
Кэрри глубоко вздохнула, выдавая свое нетерпение:
– Не понимаю, о чем ты говоришь? Что значит, они обратили на нас свой профессиональный взор?
– Книга, Кэрри Энн. Они пишут о нас книгу.
– Но это нелепо, они не собираются описывать нас, они ведь пишут романы. – Кэрри улыбнулась, в ее карих глазах заблестели дразнящие золотые крапинки. – Во всяком случае, какие секреты есть у тебя или твоих друзей, о которых было бы интересно писать?
