Я полюбопытствовал, почему он решил довериться именно мне.
— Ты всегда был честен со мной, Мэт… Давно ты ушел из полиции? Года два назад?
— Примерно.
— Память у меня дырявая: кажется, у тебя были какие-то неприятности. Ты убил ребенка?
— Да. При исполнении служебных обязанностей. Пуля попала в него рикошетом.
— Небось, начальство надрало тебе задницу?
Глядя на свою чашку, я задумался. В памяти всплыл летний вечер, знойное марево. Бар «Спектакл» на Вашингтонских холмах. Тихое гудение кондиционеров. Приятно было посидеть там в жару. В тот вечер я не патрулировал, и именно тогда два парня решили ограбить бар. Перед тем как уйти, они пристрелили бармена. Я бросился вслед за ними, прикончил одного, а другому расщепил бедренную кость.
Но одна пуля рикошетом отскочила прямо в глаз семилетней девочке, Эстреллите Ривере. В глаз и — через мягкую ткань — в мозг.
— Извини, я что-то не то ляпнул!.. — забеспокоился Орел-Решка.
— Ничего. Только никто не драл мне задницу. Наоборот, я получил благодарность. На суде меня полностью оправдали.
— Так почему же ты ушел из полиции?
— Я разлюбил свою работу. Потерял вкус ко всему. А ведь у меня есть дом на Айленде. Жена. Сыновья.
— Иногда такое случается.
— Да, иногда.
— Чем же ты сейчас занимаешься? Работаешь частным детективом?
Я пожал плечами.
— У меня нет лицензии. Но, случается, я оказываю кое-какие услуги людям, и они платят мне за это.
— Тогда поговорим о нашем дельце… — Монета взмыла в воздух. — Так вот, я тоже прошу оказать мне услугу.
— Если это в моих силах…
Он поймал доллар, посмотрел, какой стороной монета легла на ладонь, и положил ее на клетчатую сине-белую скатерть.
Я сказал:
— Но ведь ты не хочешь, чтобы тебя укокошили, Орел-Решка?
— Упаси Боже!
— Может, ты все-таки выпутаешься?
— Может, да, а может — нет. Я бы не хотел об этом говорить.
— Как скажешь.
— А что можно предпринять, если кто-то решит тебя замочить? Ни черта!
— Возможно, ты и прав.
— Значит, ты сделаешь это для меня, Мэт?
— Конверт я постараюсь сохранить. Но раз я не знаю, что в нем, то не могу сказать, как поступлю, когда вскрою его.
— В свое время узнаешь.
— Но сейчас я не могу обещать, что выполню твою просьбу.
Он долго, изучающе смотрел на меня и, очевидно, заметил в моем лице что-то такое, о чем я сам и не подозревал.
— Ты выполнишь мою просьбу, — наконец уверенно произнес он.
— Может быть.
— Обязательно выполнишь. А если нет, то я, один черт, об этом не узнаю. Сколько ты просишь вперед?
