В последний раз я видел, как он проделывал этот трюк в начале февраля. Он отыскал меня на моем обычном месте — за угловым столиком в баре Армстронга. Вырядился он тогда, как типичный бродвейский хлыщ: серый, со сверкающим жемчужным отливом костюм, темно-серая рубашка с вышитой монограммой, шелковый галстук в тон да еще жемчужная заколка. Ботинки на высоких, в добрых полтора дюйма, платформах. Так что казалось, его рост составлял не меньше пяти футов и шести или семи дюймов. Темно-синее, очевидно, кашемировое, пальто дополняло его наряд.
— Мэтью Скаддер, — сказал он, — ты ничуть не изменился. Когда мы виделись в последний раз?
— Пару лет назад, — предположил я.
— Чертовски давно! — Он положил пальто на стул, сверху — изящный атташе-кейс и узкополую шляпу. Затем он уселся напротив и достал свой амулет. Я наблюдал, как он подбрасывает доллар. — Чертовски долго, Мэт! — повторил он, обращаясь к монете.
— А ты, похоже, стал настоящим пижоном, Орел-Решка.
— Крупно повезло.
— Это всегда приятно.
— Да, пока тебе везет.
Подошла Трина, и я заказал кофе и бурбон. Орел-Решка повернулся к ней, озадаченно сведя брови.
— Даже не знаю, что и заказать, — сказал он. — Как ты думаешь, могу я выпить стакан молока?
— Почему бы и нет? — пожала плечами Трина и отправилась на кухню.
— Я теперь не пью, — сообщил он. — Проклятый рак.
— Говорят, это болезнь преуспевающих людей. Она часто появляется вместе с удачей.
— С какой там удачей! Вместе с этими… как их?.. метастазами. Док недавно составил целый список всего, что мне нельзя есть. Так в нем вся моя любимая жратва. Представляешь себе: в самом лучшем ресторане я могу позволить себе только порцию вонючего деревенского сыра!..
Он снова подбросил серебряный доллар.
Я знал его много лет — еще со времен службы в полиции. Задерживали его десятки раз, обычно по пустякам, и он ни разу не получил срока. Всегда откупался деньгами или информацией. Однажды он вывел меня на скупщика краденого, в другой раз дал ключ к раскрытию убийства. Долгое время он продавал нам добытые им сведения по десять-двадцать долларов. Мы ценили его: он был полезен полиции. Этот коротышка умел вовремя стушеваться, знал, как подойти к людям, а многие были настолько глупы, что откровенно болтали при нем.
Неожиданно он сказал:
— Мэт, я зашел сюда не просто так.
— Уже догадался.
— Да? — Доллар закувыркался в полете, и он подхватил его. Руки у него были поразительно ловкие. Мы всегда подозревали, что он промышлял как щипач, но никому никогда не удалось поймать его за руку. — Дело в том, что у меня кое-какие проблемы.
